Руководители Северного и Южного обществ:
Полковник П. И. Пестель — масон ложи «Соединенных» и «Трех добродетелей».
Подполковник С. И. Муравьев-Апостол — обрядовый начальник ложи «Трех добродетелей».
Подпоручик К. Ф. Рылеев — мастер ложи «Пламенеющая Звезда».
Полковник С. П. Трубецкой — наместный мастер ложи «Трех добродетелей».
Поэт В. К. Кюхельбекер, член Северного общества, стрелявший в Великого Князя Михаила Павловича (по его прошению не был казнен) — масон 3 ложи «Избранного Михаила».
Есть данные о принадлежности еще нескольких десятков декабристов из числа исполнителей и участников мятежа к конкретным ложам [29, 70, 83], об умысле на цареубийство у большинства организаторов мятежа и планах устроения республики, революционном терроре, отделении от России Царства Польского, передачи ему ряда русских губерний, и не только (Шильдер Н. К. «Император Николай I»).
Начиная от Павла I, возвращение к Самодержавной форме правления становится последовательным. Хотя самому Павлу изданный им Закон о Престолонаследии не спас жизнь, но свойства династичности, отвергнутые Петром I, закон вернул, а вместе с ним стал возможен и Самодержавный тип монархии. Республиканское воспитание, как и иные возмутительные для Наследования особенности взросления Александра при Екатерине II, не позволило ему стать полноценным Монархом. Конечно, за либерализм начала прекрасных дней Александровых интеллигенция свою хвалу ему пропела, другая достается ему за победу над Наполеоном. Однако решение уйти Император принял неспроста, он бы не позволил поставить личные переживания выше блага России. Александр считал, что Николай Павлович станет более подходящим правителем, о чем предупредил его еще в 1812 г., не отпустив на фронт. Для Красновых год стал столь же легендарен, как для Российской Империи. Иван Иванович-мл. особенно хорошо запомнил его и пугающую комету, вызвавшую рассуждения о скором конце света:
«Рассказывали, что на западе явился уже антихрист, что он оковывает цепями царей, что он вводит в свою веру и каждому человеку, который попадается под власть его, кладет печать на руку. Уверяли, ч/?ю владычество его достигло уже до наших пределов и что над русской землею собралась грозная туча. Между тем время от времени доходили слухи о кровавых битвах над Дунаем… турецкий султан, враг имени христианского, стал уже заодно с антихристом. В то же время полки за полками беспрестанно выходили с Дона на службу, а в старые полки высылались частые команды для пополнения убыли; со службы же полки давно не возвращались, и многие из них находились там лет по десяти и более; приходили оттуда на Дон, и то не часто, израненные да калеки, так что, наконец, увидеть в станицах казака, способного для службы, сделалось большой редкостью».
22 марта 1812 г. призвали даже И. К. Краснова, знаменитого и заслуженного генерала. Пришло письмо от Платова: «Любезный друг, Иван Козьмич! Государь требует на службу Отечеству верных и усердных слуг и вас повелел пригласить в особенности. Приезжайте поскорее в Гродно, где вы получите приличное чину вашему содержание» [34, с.205].
Иван Иванович-старший пытается остановить генерала:
— Я просил бы вас дозволить мне отправиться вместо вас, а вам нужно успокоиться, — Иван Кузьмич продолжительное время болел.
— Сын! Я не думал, что ты понимаешь меня так мало. Я умирал медленной смертью целых два года в тоске, в отчаянии… Я только и боялся одного, чтобы не умереть в постели!