Вопрос: И вы сразу перешли в лагерь контрреволюции?
Ответ: Да, я признаю это. Грушевскому я тогда дал свое согласие перейти на службу к контрреволюционному правительству «Центральной рады». Причиной этому послужило распространение революции по всей России, успешная борьба большевиков, разгром помещичьих усадеб, убийство царских генералов, в частности, к тому времени я знал об убийстве генерала Духонина. Тогда я не имел надежды добраться к новому месту назначения.
Кроме того, на Украине у меня были личные интересы, как выходца из семьи помещика Черниговской области, и я считал, что «Центральная рада» достаточно сильна для ведения борьбы с большевизмом, и что я смогу здесь приложить свои усилия как военный специалист.
Вопрос: Какое положение вы заняли в «Центральной раде»?
Ответ: Грушевский направил меня к секретарю военных дел (военному министру) «Центральной рады» Петлюре, которым при согласовании с Грушевским мне было поручено формирование 2-й Сердюкской дивизии в Киеве. В конце ноября или декабре 1917 г. Грушевским я был назначен начальником штаба Киевского военного округа и состоял в этой должности до занятия Киева советскими войсками Муравьева, что произошло в начале января 1918 г.
Вопрос: Покажите, какую вражескую деятельность вы проводили в этот период?
Ответ: Я формировал 2-ю Сердюкскую (гвардейскую) дивизию. Тогда мне удалось сформировать один полк. Когда я был назначен начальником штаба КВО, то в это время фактически гарнизона еще не было, и я по поручению «Центральной рады» занимался ликвидацией царского штаба Киевского военного округа. Кроме того, по заданию командующего округа Шинкаря, я занимался учетом и снабжением всякого рода контрреволюционных националистических формирований, которые намеревался свести в сильную военную единицу, что мне не удалось, так как эти формирования превращались в разного рода банды, действовавшие самовольно. В это время, по указанию Грушевского, началось формирование дивизии галицийских сичевых стрельцов из числа австрийских военнопленных. Этим формированием руководили в то время прапорщики Коновалец и Дидушок Василий.
Вопрос: Покажите о вашей связи с Коновальцем?
Ответ: Когда Коновалец занимался формированием «сичевых стрельцов», я с ним познакомился как начальник штаба округа и давал ему технические указания по вопросам формирования. Впоследствии с Коновальцем я встретился, когда уже был утвержден военным министром. В частности, когда я был вызван из Раздельной и приглашен Винниченко к нему на обед, то там уже находился Коновалец, являвшийся в то время полковником и командиром корпуса «сичевых стрельцов». На обеде он вел себя вызывающе, полудиктаторски, и выступал за Петлюру. Там же Коновалец познакомил меня с Мельником, который также был в чине полковника, состоял в сичевой раде и был ближайшим советником Коновальца.
Как военному министру, мне с ними особых дел иметь не пришлось, так как они были в Киеве полными хозяевами и поддерживали Петлюру, который на них опирался. Находясь на посту военного министра «директории» и периодически приезжая в Киев из Одессы, где вел переговоры с французами, я также встречался с Коновальцем и Мельником, которые жили в гостинице «Континенталь». Несколько раз мне приходилось присутствовать на собраниях сичевой рады в качестве советника организационных вопросов по руководимыми ими войсками и формированию второго корпуса, что намеревался делать Коновалец.
Когда в феврале 1919 г. к Киеву подошли войска Красной армии, возникла необходимость эвакуации Киева, я, возвратившись из Одессы остался в Киеве, чтобы следить за обороной города корпусом «сичевых стрельцов» и эвакуацией. В это время я систематически встречался с Коновальцем и Мельником. Эвакуацию нам удалось провести в полной мере. Покидая Киев, я выезжал в своем поезде, а Коновалец в своем. Для связи с корпусом Коновальца я потребовал представительства в своем вагоне — полковника Мельника, что и было сделано Коновальцем. Так мы приехали в Казатин, откуда я выехал в Одессу, а Коновалец остался в Казатине, как командир фронта против занявших Киев советских войск. Петлюра со штабом передислоцировался в г. Проскуров. Впоследствии я встречал Коновальца в г. Вене в 1920 г. Другой связи с ним не имел.
Вопрос: Продолжайте показывать о пребывании вас на службе в «Центральной раде».
Ответ: В связи с предстоявшим в январе 1918 г. падением Киева, Петлюра ушел в отставку, на его место стал некто Порш, с которым у меня произошли разногласия относительно возможности защищать Киев *. В связи с этим, я также ушел в отставку и временно направился в Курскую область, где была моя семья, с которой я и пробыл до марта 1918 г.
Узнав о приходе на Украину немецких войск и заключении Брестского мира, об уходе из Киева войск Муравьева и возвращении «Центральной рады», я в марте 1918 г. вновь пробрался в Киев. В Киеве я встретил полковника Жуковского, который в это время являлся военным министром «Центральной рады». Ранее Жуковский был помощником Петлюры и я знал его еще тогда. Поэтому, когда я связался с Жуковским, он предложил мне пост товарища военного министра, на что я дал свое согласие и был утвержден «Центральной радой». В мае 1918 г. немцы разогнали «Центральную раду», в связи с тем, что она не выполняла взятых на себя обязательств по снабжению немцев сырьем и продовольствием, и поставили гетманом Украины генерала Скоропадского, которым я был уволен в отставку.
Вопрос: Почему?
Ответ: Скоропадский не имел ко мне доверия и считал меня стоящим в оппозиции против него как украинского националиста-«самостийника», поэтому он и отстранил меня, а Жуковский был им арестован.
Вопрос: Что было дальше?
Ответ: С приходом к власти гетмана Скоропадского, среди офицеров — сторонников Грушевского и Петлюры, возникла организация т. н. «Украинского офицерского союза — батькивщины», ставившая своей целью — сохранение националистических украинских офицерских кадров. Все было рассчитано на то, что гетман Скоропадский без поддержки немцев
Під час першого допиту О.П.Грекова 21–22 вересня 1948 р. це питання також порушувалось: «Вопрос: В чем именно у Вас были разногласия с Порш?
Ответ: В декабре 1917 г. Красная армия под командованием Муравьева подошла к станции Дарница, что в 10 км от Киева, и повела наступление на Киев. Порш решил, во что бы это ни стало не сдавать Киева. Зная состояние Киевского гарнизона и наличия наших сил в Киеве, которых не хватило бы, чтобы удержать Киев, я категорически возражал против плана Порша и предложил Киев сдать, отойти на Житомир, сконцентрировать силы, а затем ударить и взять обратно Киев. Однако Порш со мной не согласился, и я вынужден был пойти в отставку.
Вопрос: Продолжайте свои показания.
Ответ: Как и следовало ожидать, Киева Порш не удержал. Красная армия взяла Киев, и Центральная Рада была вынуждена эвакуироваться в Житомир» (ЦДАГОУ. — Ф. 263. — Оп. 1. — Спр. 62149-ФП. — Арк. 36).