Все эти французские войска следовало атаковать с фронта пехотными корпусами Багговута, Дохтурова и Остермана-Толстого. Атака была намечена на рассвет.
До него было ещё часа два, когда отряд достиг назначенного диспозицией рубежа атаки. Вдали в расположении неприятеля мерцали костры.
— Вон там, на косогоре, — полки Себастиани. Местность пред нами ровная, небольшие овраги подалее. Нападение будем учинять отсюда, от леса, и наступать вдоль дороги, минуя деревню Дмитровскую, — объяснил генерал Орлов-Денисов. — Готовность к семи утра, как подойдёт корпус генерала Багговута. Егерям скрытно выдвинуться к оврагу, что у Дмитровской, и быть в готовности отразить нападение французской кавалерии. Батарее же продвигаться по дороге.
Не успели командиры разъехаться к полкам, как из тьмы выплыли два всадника, а меж ними пеший.
— Кто таковские? — окликнули их.
— Дозорный Токмаков с пленным французом.
Пленного подвели к генералу Орлову-Денисову.
Он что-то быстро заговорил, задёргал руками.
— Так вы поляк? — определил генерал. — Развяжите ему руки! Где схватили?
— Неподалёку от деревни, — ответил Токмаков. — Гутарит, вроде бы к нам шёл, в лес. Сотник Урюпинский приказал доставить его к вам.
— Я полек, полек, — тыкал себя в грудь пленный, хотя на нём была форма французского улана.
Толмач, понимающий по-польски, переводил несвязную и торопливую речь унтер-офицера из корпуса Понятовского.
— Он говорит, что бежал к нам, русским, чтобы отомстить несправедливому начальнику. Сам он французов ненавидит и готов нам помочь схватить самого Мюрата. Квартира маршала неподалёку от того места, где стоял его полк.
— Он знает, где находится Мюрат? — переспросил Орлов-Денисов.
— Так точно, и может нам помочь его изловить… — повторил толмач. — Ежели дадут сто человек, то непременно схватят.
— Неужели так сказал? — не поверил генерал.
— Да-да, я это сделаю, — начал уверять поляк. — Мюрат будет в ваших руках!
— Василий Васильевич, дозвольте мне отправиться, — попросил генерал Греков. — Подвернётся ли ещё такой случай!
Орлов-Денисов сам понимал, что захватить Мюрата — соблазн велик. А если поляк подослан и действует с умыслом?
— Послушай, если ты исполнишь обещание, получишь сто червонцев, но, если ты лжёшь, велю повесить! Разумеешь?
Поляк и без переводчика понял генерала, ударил кулаком себя в грудь и упал на колени.
— Ладно! Рискнём, — обратился Орлов-Денисов к Грекову. — Бери, друг, свой и Ребрикова полк и марш-марш за Мюратом!
Пока генерал Греков ставил задачу войсковому старшине Василию Ребрикову да вытягивались полки, тьма дрогнула, стало светать.
— Ну где же пехота? — волновался Орлов-Денисов.
По диспозиции его отряд должен был атаковать французов одновременно с корпусом Багговута. Пехоте следовало уничтожить неприятеля в Тетерниках, а кавалерии, обходя деревню, обрушиться на врага с фланга.
Примчался дозорный, ранее посланный к месту сосредоточения корпуса, и доложил, что войск там не обнаружил, ни одной живой души.
— Ах, чтоб тебя! Ведь если пехота не подойдёт до рассвета, французский лагерь пробудится, отпадёт и внезапность нападения. Нарушится весь план, и ушедшие за Мюратом полки обнаружат себя раньше времени…
Орлов-Денисов поглядел в сторону французского расположения: ему показалось, что там уже появились люди. Поздно, определённо поздно!
— Полосухин! — кликнул он ординарца. — Скачи к генералу Грекову, пусть немедленно возвращается!
Стрелка часов медленно ползла по циферблату. Полки выстроились и ждали сигнала к атаке. Волнение людей передалось и коням: они нетерпеливо перебирали ногами, вздрагивали и хрипели.
Прискакал Греков.
— Почему назад?
— Поздно, генерал. Полкам занять места в боевом строю. Начнём атаку, не ожидая пехоты. Бог с ним, с Мюратом.
Орлов-Денисов понимал, что в случае неудачи вся вина падёт на него. Но делать было нечего: отряду придётся нападать, не ожидая подхода корпуса Багговута. Скупым движением руки он осенил себя крестом и вполголоса скомандовал:
— Вперё-ёд!
Растянувшись в широкий фронт, с опушки вынеслась конная лава. Убыстряя бег, кони неслись в сторону склона, где ещё догорали костры.