Глядя на замерзшую реку, Раевскому вспомнилось стихотворение поэта-офицера Батюшкова. Он служил в штабе Кутузова, умело сочинял вирши, о которых Пушкин позже отзывался с похвалой.
В Каменке больной Раевский прочитал в рукописи стихотворение Батюшкова о переходе русских войск через Неман 1 января 1813 года:
Там, у Немана, Раевскому действительно представился французский солдат, покинутый ушедшей с российских просторов армией.
Как ни спешил генерал представиться главнокомандующему, однако застать в живых Михаила Илларионовича Кутузова не успел. 16 апреля 1813 года он умер в небольшом силезском городке Бунцлау. Совсем обессиленный, он тем не менее продолжал командовать, уверенный в успехе предпринятого заграничного похода.
С большими почестями прах Кутузова был похоронен в Казанском соборе в Петербурге. «Великая для всего Отечества потеря. О нём плачет вся Россия», — писали в те дни современники.
В Бунцлау позже был воздвигнут памятник с надписью: «До сих мест довёл князь Кутузов-Смоленский победоносные российские войска, но здесь положила смерть предел славным дням его. Он спас Отечество своё, он открыл путь к избавлению народов. Да будет благословенна память героя».
Раевского принял Барклай-де-Толли:
— Принимайте под своё начало гренадерский корпус.
— Гренадерский корпус? Не ослышался ли?
Таких пехотных формирований в русской армии не было. Имелись полки, дивизии, в которые зачислялись крепкие, сильные солдаты, способные не только владеть штыком штуцера и метко стрелять, но и далеко метать совсем не лёгкие гранаты, поражая неприятеля в ближнем бою.
— Вы не ослышались, — пояснил главнокомандующий. — Предлагаем вам командовать новым корпусом. В нём три дивизии, солдаты уже прошли начальную выучку.
Николай Николаевич, конечно же, не стал возражать. Руководить он привык, подчинённые в него верили и весьма уважали.
Первой битвой, в которой генералу Раевскому пришлось командовать гренадерским корпусом в заграничном походе, была битва под Бауценом. Имея численное превосходство, французские войска вынудили союзные армии отступить. Потери с обеих сторон были значительными: французы потеряли 18 тысяч человек, союзники — 12 тысяч.
Используя победу, Наполеон предложил заключить перемирие. Союзники предложение приняли: они готовились к большому сражению, в котором нанесли бы врагу сокрушительное поражение.
И такое сражение произошло в первых числах октября под Лейпцигом. Его назвали «битвой народов». На стороне союзных войск в ней участвовало свыше 300 тысяч человек и почти 1400 орудий, у французской армии было 200 тысяч человек и 700 орудий.
Первыми донесли о сосредоточении у Лейпцига французских дивизий русские разведывательные дозоры. Выдвинувшись восточнее и южнее города, неприятельские войска приняли боевое построение, напоминавшее гигантское полукольцо. Главные силы в нём Наполеон сосредоточил в южной части, в которой находились русские корпуса. Эта армия, которой командовал австрийский фельдмаршал Шварценберг, должна была наступать на Лейпциг с юга. С севера надвигалась Силезская армия прусского фельдмаршала Блюхера.
Накануне сражения состоялся военный совет. На нём присутствовали русский император Александр, прусский король Франц Вильгельм и австрийский император Франц.
Генерал-квартирмейстер Толь, дав волю опыту и предвидению, изобразил на карте обстановку, вероятное построение неприятельских колонн и направление их перемещений, наметил контрмеры.
Фельдмаршал Шварценберг долго вглядывался в карту, водил по ней пальцем и неопределённо хмыкал.
— Вы полагаете, что Наполеон примет такое решение? — спросил он генерала.
— Да, мы полагаем, что у неприятеля наиболее вероятным станет такой боевой порядок, — отвечал Толь. — Главные усилия ста двадцати корпусов будут направлены против центра нашей армии, чтобы овладеть селением Гессы и находящимися там высотами.