Будьте здоровы и благополучны, не оставляйте детей и жены и извините их проступки. По гроб преданный сын Ваш
Н. Раевский.
11 июня, против Тильзита на Мемеле.
Письмо Ваше, милостивый государь дядюшка, получил под неприятелем. На другой день было жестокое сражение в нашем авангарде: пять раз жестоко дрались, 8 дней прикрывали ретираду армии. Слава богу, чести не потеряли, но выиграли мало. Теперь перемирие и мир выгодный не замедлит. Нам отдают по Вислу, если только угодно государю. Поляки в дураках. Я, слава богу, здоров; был легко ранен в ногу и за сим был в двух сражениях, получил две контузии. Всё сие может иметь и трус, но я имел счастье получить генеральную признательность: я командовал егерями, а теперь имею 14 полков пехоты или всю пехоту авангарда. Перед Вами, милостивый государь дядюшка, мне не для чего хвастать, но горжусь, Вам сказав, что никто лучше меня не служил, — вот моё награждение. Сколь скоро благопристойность позволит, приеду к Вам.
Теперь не к чему посылать Григория Александровича: уже всё кончилось. Много имею что пересказать на счёт наших действий, да бумаги нет и некогда.
Семья людей, милостивый государь дядюшка, что Вы мне пожаловали, нигде не заложена; в проезде через Киев не имел времени и не вспомнил о ней сначала. Скажу Вам ещё, милостивый государь дядюшка, что за оную я выключил вдвое числом душ из села Сунок, ибо ошибкой мне продали более, чем в Сунках находится, потому мужики были под разными именами вдвойне. Ивков должен о сём знать, и я принял доложить Вам о сём, но не меньше Вы мне их пожаловали, и я принял в подарок; будьте уверены, что я Вас люблю, почитаю и горжусь названием Вашего племянника, будьте благополучны и любите пребывающего
с глубоким почтением, милостивый
государь дядюшка, покорного слугу
Николая Раевского.
Милостивый государь дядюшка. Деньги Жуковой и Титову отдал все. Червонцы по 5 р. 25 копеек, остальные к шести тысячам доплатил; что мог узнать от Титова касательно Новосильцова, будто о Вас говорил государю, и что государь промолчал, что нужно, чтобы Куракин о сём ему поговорил, и что Новосильцов хотел о сём сказать Куракину, а Новосильцов с Куракиным не в ладу, да и у государя ничего не значит, посему Вы изволите видеть, что все сии слова пустые.
Армия наша, несмотря на морозы, идёт всё вперёд; направление её неизвестно. Генерал-майор Бороздин взял крепость Лунду после отчаянного сопротивления; гарнизон оставил её и отретировался невредимым; оный состоял в сорок человек; с нашей стороны раненных мужиками два драгуна. Моя судьба должна решиться завтра. Я не оставлю Вас, милостивый государь дядюшка, о всём уведомить, желаю и надеюсь, что Вы уже здоровы. Имею честь пребыть с глубочайшим почтением.
Милостивый государь дядюшка,
покорнейший племянник
Николай Раевский.
Завоевание Финляндии
1808–1809 годы
21-го марта 1808 г., Ваза
Очень недавно, милостивый государь, получил я известие, что Вам есть легче, ибо очень недавно начал я получать письма от жены моей. Да продлит Бог дни Ваши!
Скажу вам в коротких словах о кампании нашей. Мы вошли в Финляндию 18 000 человек; к счастью, король шведский считал нас и предполагал своим без драки оставлять землю. Итак, мы разными колоннами вошли и заняли всю Финляндию, мой пункт был до Биернборга, но генерал Тучков, долженствующий занять Христианштат, Каске, Вазу, Нюкарлеби и Якобштат, никуда не поспел, почему и неприятель весь спокойно ретируется. Я преследовал его до Вазы и занял все города назначенные Тучкову, а малый мой деташмент занял Карлеби, Якобштат и теперь уже должен быть в большом Карлеби и преследовать, имея 1500 человек, неприятеля, у которого 6000, ибо главнокомандующий Клингшпорт сам был против меня. Всякий день были перестрелки, но нигде он меня не дождался, а шедши в одну колонну по пятам неприятеля по зимней узкой дороге, не имея более ста человек конницы, остановить его нельзя было. Теперь собираюсь возвратиться к Биернборгу. Финляндия вся наша, кроме крепости Свеаборга, она на островах, имеет провиант и начальником адмирала Кронштета, известного головореза, до 8-ми тысяч гарнизону. Сдаться ей нет ни малейшей причины, а коль скоро лёд растает, то её ни с моря, ни с сухого пути атаковать нельзя. Жена моя пишет, чтоб я Вам, милостивый государь, сообщил мои мысли насчёт Григория Александровича; он всё тож. Когда б он был здесь, то был бы уже послан с известием о взятии какого-нибудь города. Прощайте, милостивый государь дядюшка, будьте здоровы, благополучны и милостивы к преданному Вам племяннику и слуге