На другой день моего прихода неприятель сделал со шведских берегов преглупый десант в Вазу. Он был разбит, потерял пушку, генерала и 12 штаб- и обер-офицеров, взятых в плен, также 200 человек рядовых, потеряв большие… на месте офицеров и рядовых, остальные спаслись и присоединились к…
1809 год
11 апреля, Фридрихсгам
Милостивый государь дядюшка!
Вы уже, думаю, известны, что меня отправил государь в Финляндию и сказал мне, что я сменю Багратиона, и считаю, что я буду иметь его дивизию и командовать корпусом в Або; узнаю ж все на месте. Государь сказал мне, что сам к нам будет к маю; кажется, у нас со шведами уже войны не будет. Остаётся желать, чтобы сию дивизию, которая из лучших в армии из сего худого краю… Как слышно, остаётся в Финляндии новопроизведённый генерал Барклай. Вот, милостивый государь дядюшка, наши новости; теперь скажу об интересах: я разменял червонцы Ваши по 6 руб. 73 коп., что составляет на 1060 сто шестьдесят рублей, о коих пишу я к Софье Алексеевне, чтоб оные к Вам доставила. Я, слава богу, здоров и уже половину дороги от Петербурга отъехал. Перед отъездом получил от государя словесно много благоволения и ласки, но прочие получают на дорогу денег; моё положение государю неизвестно, а просить я не умею, и с сей стороны обстоятельства мои весьма худые. Впрочем, делать нечего, — терпеть до случая, неужто в век мой ни в чём удачи не будет. Если Вы удостоите меня письмами Вашими, то извольте адресовать их в Або или к брату Петру.
Затем, пожелав Вам всякого благополучия, честь имею пребыть с глубочайшим почтением.
Милостивый государь дядюшка,
покорный племянник
Николай Раевский.
17-го мая, Або.
На пути моём сюда, милостивый государь дядюшка, имел честь писать вам. Не повторяя о себе ничего, Вы уж должны быть известны о моей участи: разве мир со шведами вытащит меня из Финляндии, которую мы надеемся получить, — по сие время мы стоим покойно, есть надежда, что нас и трогать не будут. Я бы жил здесь не так скучно, когда бы не был столь удалён от всего, что мне любезно. В первых (числах) июня ждём государя! Ждём важных известий о цесарцах. До нас так долго вести доходят!
Желал я от всего сердца и теперь желаю быть полезну Вашему сыну, а моему брату, сколько для его пользы — столько ж чтоб благодарство моё, милый государь дядюшка, показать на опыте. Другой может ему более доставить, но попечения никто столько иметь не будет. Более мне писать нечего, будьте здоровы, веселы и любите преданного и покорного Вашего племянника
Н. Раевского.
9 сентября, Ваза
По газетам узнал я, милостивый государь дядюшка, что Вы в Петербурге. Я полагаю, что Вы чрез курьера моего не могли получить письма, потому что ехали на Москву и ничего обо мне не знаете; не могу я ещё сказать, буду ли иметь удовольствие Вас видеть в Петербурге; когда у нас мир, то я скоро приеду, ибо по известным Вам моим контрактовым обстоятельствам я, хотя бы принуждён был и службу оставить, непременно поеду в дом мой, а когда война, то хотя б имения лишился, а долгом моим жертвовать не буду. Посему Вы изволили видеть, что я судьбы моей не знаю. Я теперь возвращаюсь в Або, куда прошу Вас, милостивый государь дядюшка, писать ко мне, здоровым ли Вы будете и долго ль намерены пробыть в Петербурге. Я всю нынешнюю кампанию не прослужил, а прожил, ибо у нас никаких действий не было, а только стояли как на часах и смотрели на дурачества англичан. Теперь наступает решение всему, ибо если шведы не помирятся, худо будет Стокгольму. Для общей пользы желаю мира здесь. Когда иной будет заключён, я, имея обещание быть употреблену в действующие армии, где б оные ни случились, надеюсь, что человека, исполненного доброй воли, не забудут, а я желаю только случая. Признаюсь Вам, что здешняя жизнь мне несносна; когда б я нёс службу, я б на неё не жаловался, теперь же, что называется, дела не делай, от дела не бегай! Желаю от всего сердца, чтобы Вы были Вашим приездом довольны, были бы здоровы и благополучны. Затем прощайте. С глубочайшим почтением и истинной преданностью пребыть честь имею, милостивый государь дядюшка, покорнейший племянник