— Да, он долго и тяжело болел.
— Если бы он не болел, я убежден, несмотря на преклонный возраст, был бы занят чем-нибудь полезным, делал бы для Родины, для народа все, что мог.
— Такой человек не мог жить без дела… В последний раз я видел его в начале сорок третьего года в АзФАНе.[9] Он приходил к профессору Гейдару Гусейнову. К тому времени он совсем обессилел. Академия просила, чтобы он написал воспоминания. Рад бы, говорит, но плохо вижу… Просил дать человека, которому он мог бы диктовать. Что делать, говорит, мне бы не мемуары надо писать, а помогать народу и армии, чем могу… Проклинал старость и болезнь…
— А успел хоть закончить воспоминания?
— Завершил. Книга в типографии. В этом году должна выйти из печати.
— Ты мне непременно пришли экземпляр этой книги, очень прошу и буду ждать.
— Будь спокоен, пришлю.
— У нас не больше часа осталось, давай спустимся в ресторан, пообедаем.
— Об этом не беспокойся. Я еще утром заказал все, сейчас принесут. В ресторане толкотня, не успеем ни поесть, ни поговорить, — говоря, Самед достал из чемодана и поставил на стол две бутылки вина. — Азербайджанское «Матраса». — Так что, товарищ генерал, хотя по званию я и ниже тебя, сегодня ты подчиняешься мне. Ну, что смеешься, или из поэта командира не выйдет?
— Почему не выйдет? Может выйти преотличный командир! Высоты, которыми полководцы не могут овладеть, поэты берут словом. А вот из командира поэта не получится. — Ази взял в руки бутылку вина, прочел этикетку. — Да, вино хорошее, а где же обед?
— Будет, будет. Вот что есть еще, — Самед доставал из чемодана пахлаву, шекербуру,[10] складывал на столе. Той порой появилась официантка с подносом.
Открыв бутылку, Ази наполнил стаканы вином.
— Давай выпьем это за твое здоровье, Самед!
— Нет. Мы договорились: ты подчиняешься мне. Я имею право отсрочить тост за мое здоровье. Послушай меня, Ази. Во-первых, сегодня ты едешь на фронт. Во-вторых, получил генеральское звание. Каждое из этих событий можно бы отмечать отдельно. Но объединим эти два события, выпьем за твое здоровье, за будущие боевые успехи генерала Асланова.
Распили одну бутылку. Вторую Ази не дал открыть.
— Хватит. Лучше отведать этих вот сладостей. Давно не пробовал домашнего печеного. Помню, мама пекла пахлаву, шекерчурек. Мы с сестренками всегда ей помогали. Вокруг «семени»[11] кружились, пели: «Семени, семени, меня храни, зеленей каждый год», — Ази вздохнул. — Да, было время…
10
Восточные сладости, которые пекут чаще всего на новруз-байрам — праздник весны, новый год.