Мустафа хвастливо вытянулся.
— Значит, и на моих погонах лычки будут?
— Ну, ты особенно не бахвалься, — сказал Велиханову сержант Киселев. Если у ефрейтора лычки будут, то у сержантов и подавно. А парадной формы, пока война, нам, наверное, не видать.
— Доктор идет, ребята! Вы, в случае чего, крепких словечек, того, не употребляйте, — предостерег Парамонов.
Вася и Мустафа замолчали, принялись кусками от шинели наводить блеск на густо смазанные сапоги.
Поскольку полк был отведён с переднего края, работы в медсанчасти не было, и, тоскуя от безделья, Лена Смородина ходила по ротам, справлялась у танкистов о здоровье и самочувствии, а по вечерам читала книги.
На сей раз Киселев, Велиханов и другие напрасно прихорашивались, — не дойдя до них, Лена свернула влево и направилась в другой конец села, чтобы повидать свою подругу, инженера Барышникову.
— Лена! — раздалось откуда-то.
Смородина вздрогнула и остановилась. Потом подошла к полуразрушенному дому, заглянула в окно. Никого. Но окрик раздался откуда-то отсюда. Поэтому, отойдя на середину улицы, Лена крикнула:
— Тамара, где ты там, выходи! У меня нет желания играть в прятки.
Барышникова, смеясь, вышла из разрушенного дома.
— Куда ты направляешься?
— К тебе.
Вслед за Барышниковой из дома вышел Анатолий Тетерин в коротком полушубке, красивый, уверенный в себе, при усах, бровях и ресницах — не скажешь, глядя на него, что он горел. Тетерин подал Смородиной руку.
— Здравствуйте, капитан.
— Здравствуйте. Нашли укромное местечко?
Тетерин слегка покраснел.
— Нет, мы село осматривали.
Чтобы замять неловкость, Тамара обняла Лену за талию, спросила:
— От Николая есть весточки?
Лену покоробило, что Тамара задала вопрос в присутствии младшего лейтенанта: обязательно надо, чтобы все знали о ее отношениях с Прониным? Она пропустила вопрос подруги мимо ушей, не ответила на него. Тамара снова спросила о Пронине, и Лена снова прикинулась, будто не слышит.
Тетерин заметил смущение Смородиной, понял ее нежелание отвечать на вопросы Барышниковой при нем, при Тетерине, но уйти сразу он не мог, не хотелось и с Тамарой расставаться; он сделал вид, будто прислушивается к далекой орудийной канонаде, потом поднялся даже на ступеньки крыльца и устремил взгляд к горизонту и, наконец, глянул на часы.
— Ого, у меня осталось всего десять минут. До свиданья, девочки, я пошел.
И зашагал прочь. Барышникова тотчас ласково обняла Смородину и спросила:
— Скучаешь?
— Некогда скучать. Среди стольких людей разве заскучаешь?
— Не говори. Будь рядом хоть миллион, а если среди них любимого нет, тоска возьмет!
— Не всегда и не каждую. Все зависит от характера человека.
— Будет тебе кривляться! Если бы Николай был рядом с тобой, тебе, наверное, было бы лучше, чем теперь?
— Конечно, когда он был рядом со мной…
— Вот ты и ответила на мой вопрос.
— Слушай, зачем ты при других-то задаешь такие вопросы?
— Да не обижайся, что тут такого? Подумаешь, секрет! Каждому солдату известен. Но если бы я знала, что ты обидишься, и рта не раскрыла бы.
— Стыдно ведь.
— Чего стыдиться? Тетерин тоже все знает. А что касается твоего ненаглядного Коли, то не обижайся, Лена, я скажу прямо: не нравится мне его поведение. Да имея такую девушку, как ты, он должен считать это счастьем, молиться на тебя должен! А он от радости обалдел и не понимает, что делает. То ревность какая-то глупая, то обида. Писем ведь не пишет? Так мужчины, извини меня, не поступают. Я бы на твоем месте до конца жизни даже разговаривать с ним не стала.
— Каждый со своей колокольни смотрит. Я думаю, ты не права, Тома. Я ему докажу, что он ошибается. А пока мы не встретимся и откровенно не поговорим, ничего не прояснится, правды он так и не узнает.
Беседуя, они шли по улице.
— Все это пустые книжные слова! — горячо возразила Тамара. Поверь мне, придет время, ты убедишься в моей правоте. А пока что ты сидишь одна день и ночь, ждешь писем и всего такого прочего, а он той порой пишет в полк, я уж не говорю, командиру полка — ему обязан! — но вообще всем, кому попало, а тебе — ни строчки. Это как понимать?
— Я верю, что рано-поздно он в этом раскается и попросит прощения.
— Я знаю, в подобных случаях неуместно лезть с советами, но все же хочу сказать прямо: плюнь ты на него! Что ты в нем нашла? Уже немолод. Характер плохой. Разве мало в полку красивых ребят? Вот хотя бы тот же командир роты Гасанзаде? Я слышала, он относится к тебе с уважением. Если копнуть глубже, то даже с благоговением. Отчего? Почему? Потому что любит, я в этом уверена. Он красавец прямо, пора тебе повернуться лицом к нему.