— Ух ты, джунгарки-аристократки, никогда их не видел, — сказал невысокий франт в ярко-зеленом камзоле. Лица я боковым зрением не разглядела, но голос был молодой и звонкий.
— Говорят, за настоящих обученных из высших семей платят городами. Похоже, кто-то перед праздником решил раскошелиться, чтобы их высочествам пыль в глаза пустить.
Второй собеседник отличался высоким ростом и удивительной худобой, словно состоял в родстве с тонконогими болотными птицами.
Хм. Никогда не задумывалась откуда отец привез наложниц и отдаривался ли за них по южным традициям.
Мы почти миновали первую свою проверку, как худощавый повысил голос:
— Птички, а сколько вы стоите?
Вот же сын осла… Так оскорбить девушек, которых первый раз видишь… Как я и подозревала — здесь грязно играют! И проигнорировать никак нельзя, иначе собирать репутацию потом придется по медяшке. Надеюсь, мои щеки не загорелись, и внешне не проявилось, насколько сильно я напряглась.
Если бы я получила какое-нибудь паркетное воспитание, наверное, ответила бы эффектно-куртуазно. Но какая куртуазность с моим лесом в качестве песочницы? Поэтому я рубанула как умела.
— Кто пустил менялу-торговца в Детский дворец? — иронично осведомилась я. И девичья компания, оставшаяся позади, сдержанно зафыркала.
— Как ты смеешь оговаривать княжеского сына? — зашипел худой, поднимаясь на носки и становясь еще выше. — Я требую извинений! Уважения к себе! Поклонись, джунгарка.
Я остановилась, одновременно застыли сестры. Легкий тройной поворот головы.
— Как и надлежит лэрам, нам лучше выказать уважение друг другу — на поединке. За вами выбор оружия… Надеюсь хоть с этим вы справитесь, раз уж с манерами не повезло — сказала я, показав зубы в улыбке.
Да-да. И не лови ртом воздух! Официально прекрасные лэры имеют право на вызов, но магией редко занимаются, отсюда и не лезут в бой. Зато у меня поединки отлично получаются, несмотря на отсутствие звезд.
Так что — рискну… Потому что ничем другим сейчас просто не ответить. Сообщить, что я — наследная герцогиня? Так он выказал претензию к южной крови, если сейчас не поставлю наглеца на место — он потом доберется до моих девчонок, которые точно ответить не смогут.
Так что — вперед. Заодно хоть разомнусь как следует, а то после неприятной встречи в конюшне я сама не своя, так и уверенность растерять недолго.
Вить шнуры дворцовой речи я не умею, отсидеться молчком, получая пинки и издевательства — то же не мой путь, да и за сестер страшно. Лучше один раз на каком-нибудь задире покажу всем, что жертву придется искать в другом месте. И даже если проиграю — сделаю все, чтобы этот проигрыш никому не захотелось еще раз испытать на собственной шкуре. Прорвемся!
Никому из парней больше не захочется задевать девушку, которая тут же бросает вызов и дерется как дикий кот.
Усмехнувшись, я отвернулась, и — мы пошли дальше.
— Завтра утром! — выкрикнули мне в спину. — Дуэль чистой силы.
Я подняла руку и качнула кистью. Пока-пока.
Длинный запыхтел и принялся громко возмущаться. Его успокаивал юный франт в зеленом, но у него это плохо получалось. Худой приятель никак не мог остановиться.
— Какая нахалка! — повысил он голос, чтобы я, стоя уже наверху лестницы, его услышала. — Меня! Вызвала на поединок! А ведь мы точно неравны кровью.
— Ничего, — бросила я уже у двери, — Я… снизойду.
И благосклонно кивнула весело ухмыляющемуся стражнику-провожатому, придержавшему створку. Вот же… понравилось ему как лэры ругаются.
ГЛАВА 12. Роскошная жизнь. Просто мечта, никто уезжать не хочет
Проводив нашу молчаливую троицу на второй этаж, он повернул в боковое крыло и отпер одну из дверей.
— Вам выделены большие семейные апартаменты. Четыре спальни, кабинет и гостиная-приемная. На столе ждут приветственные подарки от короля и легкий ужин. В дальнейшем питаться надлежит в нижней столовой.
— А где будут жить наши слуги?
— По желанию вы можете разместить их у себя в покоях или отпускать в общие служебные комнаты. Ваша карета, скорее всего, уже подъехала к черному входу, разрешите, я ее встречу.
И повернулся ко мне, дожидаясь отпускающего жеста. Ореховые глаза смотрели цепко, он точно понял, что именно я принимаю решение. Сообразительная здесь стража, не то, что наши домашние олухи.
Кивок. И он вышел, уважительно качнув кивером.
— Уф-ф-ф, — выдохнула я. И еще раз шумно. — Уф. Чуть не влипли.