Проволочки продолжались и в следующие дни, потому что переправа Розенбергова корпуса шла медленно, по недостатку перевозочных способов и вследствие вздувшейся воды. В это время Суворов получил новые сведения о неприятеле и решил перенести все силы обратно на левый берег. Причины тому были: что Макдональд остается в неаполитанских владениях, Моро ожидает подкрепления и 25,000 французов идут с Рейна через Швейцарию в северную Италию. Пришло извещение, что принц Роган, прикрывавший фланг и тыл Суворова со стороны Швейцарии, разбит. Суворов принял меры для предупреждения опасности.
В новых вестях опять было мало правды. В Швейцарии и на Рейне этот месяц прошел в бездействии, хотя французы могли быть подавлены превосходными силами австрийцев. Впрочем французы все-таки оставили Энгадин, и небольшой французский отряд, окружённый неприятелем, отступил, открыв австрийцам путь к Сен-Готарду, пункту чрезвычайно важному. Генерал Лекурб с дивизией двинулся к Белинцоне. Принц Роган следовал туда же. На Монте-Ченере произошла встреча, Роган был разбит и отброшен, а Лекурб заняв Белинцону отрядом Луазона и отошел назад к Сен-Готарду, не собираясь наступать или идти на соединение с Моро.
Макдональд не собирался оставаться в южной Италии, а шел на соединение с Моро. Моро не ожидал подкреплений и не мог оставаться долго у Александрии, так как весь левый берег По был занят союзниками, путь к Генуе был закрыт при взятии Нови, в тылу кипело народное восстание, затруднявшее продовольствие войск и почти все сообщения армии были отрезаны.
Все это было неизвестно Суворову. Передвижение союзных войск на левый берег По назначено было на 5 число вечером. Но помешал Моро, тоже имея о расположении союзников неверные сведения. Он решил открыть путь в Геную через Нови и Бокетский проход. С этою целью дивизия Виктора перешла Бормиду в 6 утра и двинулась к Маренго; передовые австрийские войска под начальством Карачая отступили, послав гонца в австрийский лагерь при Торре ди Гарофолло. Меласа не было на месте, поднялась суета, поехали за приказаниями к Суворову в Сале. Так как туда было далеко, генерал Лузиньян решил идти с дивизией, и перед Сан-Джульяно встретился с французами. В это время от Нови к Камбио через С.-Джульяно проходил авангард Багратиона, во исполнение общего плана. Он пошел на выстрелы и стал к флангам австрийцев. Лузиньян предложил Багратиону принять общее начальство, но тот отказался. Союзники стройно двинулись с барабанным боем вперед. Французы держались и даже пытались обойти фланги, но безуспешно: Багратион отразил их встречными атаками. Казаки изрубили эскадрон французских гусар, отрезали небольшую часть французской пехоты, приперев ее к реке Танаро, и тоже почти истребили. Стали подходить свежие австрийские войска из лагеря. Моро увидел, что здесь находятся главные силы союзников и в 4 часа пополудни приказал отступать. Преследовали вяло, французы отступили в порядке и разрушили за собой мост.
Суворов прискакал после сражения и остался недоволен: "Упустили неприятеля", сказал он с досадой. Поужинав поджаренным луком с хлебом и небольшим куском балыка, он ночевал на поле боя, а на утро расспросил атамана Денисова о ходе боя и участии в нем русских войск, хорошо ли Багратион атаковал и бил ли в штыки. Денисов, находившийся с Багратионом в дурных отношениях, высказал всю правду, а может быть и больше.
В деле при Маренго 5 мая было 7-8,000 французов, союзников несколько больше. Потери сторон одинаковые, 500-600 человек, в том числе свыше 100 пленных французов. Как басиньянское дело для русских, так и маренгское для французов могли кончиться гораздо хуже. Союзники могли бы выманить всю французскую армию из-за Бормиды и нанести ей полное поражение. Но по несчастной случайности маренгское дело, подобно басиньянскому, происходило в отсутствие Суворова. Честь победы при Маренго принадлежит Багратиону, который был за него награжден орденом св. Александра Невского.
После неудачной попытки открыть прямой путь на Геную Моро покинул позицию при Александрии двумя другими дорогами, более кружными и трудными. Несколько дней это было неизвестно Суворову, и он приводил в исполнение прежний план, приостановленный переходом французов через Бормиду. 7 мая войска пошли по назначенным маршрутам, но 10 и 11 простояли у Кандии и Лангоско, пока строились мосты через По. Тем временем французы оставили Казале и Валенцу, которые и были заняты союзниками; здесь были больше 100 раненых русских и 34 орудия, в том числе одно русское, потерянное при Басиньяне. Посланные за По казачьи разъезды не нашли французов нигде до самой реки Танаро; жители сообщали об отступлении Моро на Асти, но куда он затем ушел, оставалось неизвестным. Очищение Валенцы указывало, что французы отступают от Александрии, но Суворов этого не разгадал и их не преследовал, хотя время для истребления остатков республиканской армии еще было.