Преследование Моро, осада тыльных крепостей и взятие Турина - несовместимые задачи, и он решил, продолжая блокаду и осаду выделенными на то отрядами, овладеть Турином.
Уничтожить армию Моро было предпочтительнее, так как Моро мог уйти, а Турин нет, но невозможно отрицать и громадные выгоды немедленного захвата Турина. Занятие столицы Сардинского королевства было важно в политическом отношении. Кроме того, заняв Турин, Суворов мог отрезать армии Моро пути для получения подкреплений и запасов из Швейцарии и Савойи. Он рассчитывал, что голод заставит французов покинуть Пьемонт, а восстание жителей задержит их до прибытия союзной армии и их истребления, после чего Генуя падет сама. Наконец, в Турине были огромные склады, артиллерийские парки и арсенал. Суворов скорбел, что тратит столько времени и сил на блокады и осады; туринские средства могли его в известной степени выручить.
Союзная армия шла к Турину двумя колоннами, Меласа и Розенберга. Швейковский послан взять Александрию, Отт и Край прикрывали тыл от французов со стороны средней Италии. Суворов шёл с армией к Турину. Штабные часто рассылались в колонны для присмотра, и при нем оставался только небольшой казачий конвой. Уезжая верхом вперед, Суворов слезал с лошади, ложился невдалеке от дороги в винограднике или в тени строения и смотрел на проходившие войска. Затем выезжал на дорогу, ехал между солдатами и беседовал с ними. Задние спешили вперед, усталые прибавляли шагу, приободрялись.
Жара стояла страшная. Суворов, желая объехать колонну, взял в сторону и перескочил широкий ров, так что все невольно вскрикнули. Обогнали колонну, ехали часа 4, войска остались далеко позади. Шателер был послан вперед с частью войск для необходимых распоряжений и переговоров с неприятелем. Суворову хотелось узнать о результатах миссии генерал-квартирмейстера, и он все ехал вперед. В его свите было 3-4 человека, конвой из десятка казаков, не было проводника, а в Турине были французы. Наступила ночь. Атаман Денисов обратился к Горчакову с советом - остеречь фельдмаршала, так как его могут захватить в плен. Горчаков отозвался, что не смеет. Тогда Денисов заступил Суворову дорогу и объяснил, что так ехать дальше нельзя. Суворов отвечал, что ему необходимо видеть Шателера, Денисов вызвался за ним съездить.
Шателер предложил гарнизону сдать город. Пьемонтский генерал Фиорелла с гарнизоном в 3,400 человек отвечал, что будет защищаться. Шателер приказал открыть артиллерийский огонь по форштату, французы ответили тем же. Суворов приказал окружить город подходившими войсками. Завтра, 15 мая, устроить батареи, к вечеру их вооружить и в первом часу ночи на 16-е открыть огонь. Если к 3 утра город не сдастся, штурмовать его.
Сделав распоряжения, Суворов подъехал к предместью, остановился у фонтана и восхищался прелестной итальянской ночью, хвалил роскошную южную природу. Вблизи стали ложиться французские ядра. Денисов, не теряя времени на убеждения, схватил фельдмаршала поперек и побежал с ним в сторону. Озадаченный Суворов вцепился ему в волосы (но не драл), назвал его "проклятым", спрашивал с негодованием, что он делает. Денисов спустил его с рук во рву и так как Суворов все хотел к фонтану, то повел его якобы по желанию, но в другую сторону, подальше от ядер, в безопасное место.
На рассвете 15 мая двинулись войска. Суворов поручил Горчакову написать Фиорелле предложение сдаться. Комендант отказался: "Атакуйте меня, и тогда буду отвечать". Суворов приказал отрыть траншеи, ставить батареи и бомбардировать город два дня.
Но жители Турина и национальная гвардия впустили союзные войска. Это произошло так внезапно, что многие французы не успели спастись в цитадель и скрылись в городских домах. Фиорелла пытался помочь им вылазкой из цитадели, но безуспешно. Французов перебито около сотни, вдвое взято в плен, втрое больных и раненых. Взято без малого 400 орудий, 20,000 ружей и огромное количество военных запасов. В 3 часа пополудни Суворов вступил с войсками в Турин. Улицы были полны народом, раздавались восклицания с виватами императорам Францу и Павлу.
Суворов поместился в нижнем этаже одного дома; великому князю отвели дворец, от которого он отказался и провел ночь за городом в расположении австрийских войск. Фиорелла прислал парламентера с объявлением, что будет вести канонаду, пока союзники не очистят город. Говорили, что парламентер был послан разведать, где стал Суворов, дабы стрелять в ту сторону, и хотя французский офицер проезжал по улицам с завязанными глазами, но кажется успел в своем намерении. Около полуночи с 15 на 16 мая огонь был открыт, так как Фиорелла хотел наказать жителей за измену. Суворов доносил, что неприятель "поздравлял победителей непрестанною пальбою, градом бомб, картечей и каленых ядер до рассвета, причем убито в городе из обывателей два человека и досталось жестоко черепице крыш". В трех местах загорелось; во дворе фельдмаршала убито несколько лошадей, оторвано несколько рук и ног. Донской атаман решился войти к Суворову в спальню. "Что ты, Карпович", - спросил Суворов проснувшись или делая вид, что спал. Денисов доложил, что бомбардируют из цитадели и целят в этот дом. "Оставь меня, я спать хочу", - отвечал Суворов и повернулся лицом к стене. Денисов вышел, но скоро послышался голос Суворова, требовавшего дежурного генерала.