Что касается русского Государя, то служение любимой идее обещало, что прочность союза с Австрией выдержит много испытаний, ибо характер Павла I отличался в подобных случаях упрямством.
Генерал-лейтенант Римский-Корсаков, о котором Павел имел выгодное мнение, был человек образованный и не без достоинств, но самонадеян, надменен и горд, отличался упрямством и своенравием, ни во что ставил чужие мнения и был о себе очень высокого мнения. Он имел пренебрежительный взгляд на иностранные армии, особенно на французскую, что уже доказывает его непригодность на назначенный ему высокий пост, а сам не представлял ровно ничего, что оправдывало бы такие понятия. Он не сумел завести в своем штабе хоть подобие порядка и никому не доверял, но и сам ничего не делал. Беззаботность и беспечность возведены были им в административный принцип, и во всех частях корпусного управления царил полный хаос. С появления на театре войны у него начались споры и столкновения с австрийскими генералами и неудовольствия с эрц-герцогом. Выказанная австрийцами двуличность, их зависть и стремление к подвохам, по словам английского дипломата Викгама, усилили его недоверчивость и вселили в него справедливые опасения. Действия эрц-герцога в течение двух недель и отсутствие всякого результата тоже не внушили русскому генералу ничего хорошего. Он не сдерживал себя, его капризам и своенравию не было конца, и до того надоел эрц-герцогу, что желание избавиться от него могло стать одной из причин выступления австрийцев из Швейцарии.
Это выступление было роковым для коалиции. Терпение русского Императора истощилось. Австрийский посланник пытался успокоить его постепенной сменой русских войск, но в опровержение его слов эрц-герцог Карл уже был у Мангейма. Государь приказал объявить Кобенцелю, что поступки Венского кабинета принудят его разорвать союз. Но, дорожа мыслью о спасении Европы, "все равно от французов или от Цесарцев", и опасаясь сепаратного мира между Австрией и Францией, Павел приостановил разрыв. Лондонский кабинет тоже вмешался в дело, ибо Тугут недавно уверял английского посланника, что австрийцы выступят из Швейцарии не иначе, как по занятии их позиций равными силами русских. Но Тугут отказался от встречи, и английское министерство предписало посланнику выехать из Вены, если Тугут будет упорствовать в отказе.
Руководитель австрийской политики, начавший путаться в своих сетях, усилил ухищрения и происки. Он поручил своему клеврету графу Дитрихштейну укротить гнев Павла I. Тот отправился в Петербург в огромной и блестящей свите эрц-герцога палатина, жениха великой княжны Александры Павловны. Но еще 7 сентября Государь отправил рескрипт Суворову, где писал про "неподвижность эрц-герцога Карла, корыстолюбивые виды Венского двора, веками засвидетельствованное хитрое и двоякое его поведение, лесть в словах и делах, в числе коих неожиданный свадебный приезд эрц-герцога Иосифа". Суворову давалось полномочие на любые случаи, поручалось сохранение чести и достоинства Государя и славы русского оружия. Признавалось нужным по овладении остальными крепостями в Италии, соединить все русские войска в Швейцарии, по прежде сообщенному плану, и разрешалось действовать оттуда куда и как заблагорассудит. Если Вена заключит сепаратный мир с Францией, Суворов полномочен продолжать войну в Швейцарии или вернуться с армией в Россию. В заключение говорилось: "Мужайтесь, князь Александр Васильевич, и идите на труды, аки на победы; живите с Богом и со славою".
В Вену сообщено, что Государь, оставаясь верным своим целям, решил отделить свои войска от австрийских и действовать в Швейцарии независимо. В конце рескрипта прибавлено: "Весьма желаю, чтобы император Римский один торжествовал над своими врагами или чтобы он снова убедился в той истине, столь простой и осмилетним опытом доказанной, что для низложения врага, бывшего уже раз у самых ворот Вены, необходимы между союзниками единодушие, правдивость и в особенности искренность".
16 сентября граф Ростопчин написал Суворову: "Государю угодно было бы, чтобы вы, по выходе из Италии, попросили абшида от Римского императора; зачем вам носить мундир столь несправедливого против вас государя"?