В этих мелких делах Суворов обнаружил такую отвагу, быстроту и умелость, что о нем было доведено до сведения главнокомандующего. Бутурлин представил его к награде, донося Императрице, что Суворов "себя перед прочими гораздо отличил", а отцу его, Василию Ивановичу, написал любезное письмо, свидетельствуя, что его храбрый сын "у всех командиров особливую приобрел любовь и похвалу".
Вскоре Суворов с подполковником Текелли и полковником Медемом атаковал прусский отряд, несмотря на сильный артиллерийский огонь отрезал левый фланг, втоптал его в болото, многих перебил и остальных забрал в плен. При этом он сам завяз с конем и, только благодаря подоспевшему драгуну, выбрался благополучно. К концу дела прибыл Берг и с пленными направился назад, к Старгарду, Суворов остался в арьергарде. Затем на окрестных холмах показались пруссаки. Эскадроном гусар и 60 казаками Суворов дерзко атаковал с обоих флангов наступавший впереди полк; пруссаки подались несколько назад, потеряв 2 пушки и 2 десятка пленных, но скоро опомнились и окружили Суворова с его горстью людей со всех сторон. Ему оставалось одно - пробиваться; Суворов решил это мигом и так же быстро исполнил. Он пробился, сохранив даже пленных, только бросил пушки, и, получив подкрепление, возобновил атаку, и прусский отряд был оттеснен, понеся большую потерю.
После многих стычек и мелких дел, где русским приходилось сдерживать многочисленного неприятеля, Суворов поехал к Фермору с просьбой о подкреплении; Фермор обещал. Возвращаясь вечером с проводником и двумя казаками, Суворов был застигнут в густом лесу сильной грозой. Проводник бежал, Суворов заблудился, проплутал всю ночь и рано утром, при выезде из леса, чуть не наткнулся на неприятельские аванпосты авангарда генерала Платена. Суворов не растерялся и извлек из своего положения выгоду: высмотрел расположение пруссаков, счел их силы и, никем не замеченный, поехал отыскивать свой отряд, который оказался в полумиле. Переменив платье, он изготовил отряд к атаке, ожидая подкрепления от Фермора.
Ближе к полудню, авангард Платена начал наступление по безлесной равнине, превратившейся от ливня в болото. Русские передовые гусарские эскадроны были опрокинуты; Суворов подкрепил их 6 эскадронами конных гренадер. Курбьер открыл картечный огонь и построил оба свои батальона в каре, но они не выдержали яростных атак конно-гренадер и положили оружие. Тем временем приближалась прусская кавалерия. Суворов собрал гусар, прихватил часть казаков, опрокинул прусскую кавалерию и взял в плен большую часть фуражиров находившегося вблизи отряда Платена. Платен переменил позицию, отойдя за городок Гольнау и оставив в нем небольшой отряд пехоты. Русская артиллерия принялась разбивать городские ворота, но безуспешно; Берг дал Суворову 3 батальона и приказал завладеть городом. Утром Суворов приблизился к городу под сильным огнем, выломал ворота, ворвался в улицы и выгнал неприятеля, причем получил две раны.
Вскоре ему дали во временное командование Тверской драгунский полк, до выздоровления полкового командира. Прусские наблюдательные отряды далеко распространились из-под Кольберга; Берг двинулся туда двумя колоннами, левую вел сам, а правую, из трех гусарских, двух казачьих и Тверского драгунского полков, поручил Суворову. В деревне Нейгартен засели два батальона пехоты и слабый драгунский полк пруссаков. Построив отряд в две линии, Суворов атаковал, сбил драгун, ударил на один из батальонов, многих положил на месте и человек сто взял в плен. Но другой батальон из домов производил такой жаркий огонь, что русские должны были отступить.
В конце ноября Платен подошел к Кольбергу с большим продовольственным транспортом. Провести в крепость его не удалось, и он ретировался, потеряв много людей замерзшими. Корпус Берга следовал параллельно с ним фланговым движением и постоянно его тревожил. Дело впрочем ограничилось стычками и перестрелками, но зимняя кампания была тяжела. Тверской полк делал ее, по распоряжению Суворова, без обозов, ради большей подвижности, но от этого нисколько не пострадал и даже больных имел очень мало. Под Старгардом Суворов атаковал с Тверским полком Платенов арьергард, но безуспешно: дело было на замерзшем болоте, и прусская пехота двигалась беспрепятственно, а лошади русской конницы проваливались. Счастье и то, что Суворов отделался без больших потерь.
16 декабря Кольберг сдался, благодаря настойчивости Румянцева, который хотя и получил от Бутурлина приказание снять блокаду, но продолжал ее. Кампания 1761 г. была окончена. Командир Тверского полка выздоровел, вернулся и принял от Суворова полк обратно. Суворову было поручено командование Архангелогородскими драгунами, и в общем представлении об отличившихся, Румянцев поместил его как кавалерийского штаб-офицера, который хотя и числится в пехоте, но обладает кавалерийскими сведениями и способностями. Перемена рода службы Суворова почему-то не состоялась. Генерал Берг тоже отозвался о нем с большой похвалой, как об отличном кавалерийском офицере, "который быстр при рекогносцировке, отважен в бою и хладнокровен в опасности". В армии Суворов уже приобрел репутацию: его, штаб-офицера, знали больше, чем многих генералов, до того ряды союзников были бедны талантами.