Суворову снова досталось. Потемкин писал ему: "Я смотрю на сие с прискорбием, как и на другие странные в вашем краю происшествия, и рекомендую наблюдать, дабы повеления, к единственному вашему сведению и исполнению преподанные, не были известны многим". За Шагином приказано следить внимательно. О копыльском коменданте Потемкин месяцем раньше писал, что нимало не удивляется небрежению службы в копыльском отряде, ибо от тамошнего начальника ничего больше и ожидать нельзя. "Вы сами его к себе просили", прибавляет укорительно Потемкин.
Исполняя приказание Потемкина о закубанской экспедиции, Суворов сформировал отряд из 16 рот пехоты, 16 эскадронов драгун, 16 донских полков и 16 орудий артиллерии. Большей части казачьих полков налицо не было. Иловайский получил приказание идти с ними прямо к одному из конечных пунктов. Ногайцы были противником не страшным, но надо было их настигнуть прежде, чем они успеют уйти в горы. Успех экспедиции зависел от её тайны, и Суворов прибегнул к ночному скрытному походу и распусканию ложных слухов. Фальшивая молва в настоящем случае имела важное значение, так как кочевники ко всякой молве доверчивы.
Корпус выступил из Копыла 19 сентября. Пущен слух, будто Суворов уехал в Полтаву, что большая часть войск кубанского корпуса обращена в Россию для близкой войны с немцами, а меньшая часть назначена против Персии; что приказано Императрицею закубанских горцев не трогать и ногайцев оставить в покое. Отряд шел по правому берегу Кубани, двигался только ночью, соблюдая строгую тишину и не употребляя сигналов, ибо по ту сторону реки тянулись пикеты горцев. Днем войска отдыхали в скрытых местах. Поход был утомителен, несмотря на продолжительность отдыхов: войска шли в темноте, большей частью без дорог, по указанию казачьих разъездов. Усталость людей увеличивалась от беспрестанных остановок (неизбежный спутник ночного похода) и переправ через многочисленные балки. 130 верст едва прошли в десять суток. Суворов все-таки не мог пройти совершенно незамеченным. Комендант крепости Суджука, принадлежавшей Турции, проведал про движение отряда и послал о нем разузнать. Суворов отвечал, что идет небольшая команда на помощь гарнизонам моздокской линии. В другой раз войска проходили открытым безлесным местом, где река не широка; Хатюкайцы открыли с того берега пальбу. На пальбу не отвечали, но Суворов потребовал к себе хатюкайского бея, сказал ему то же самое, что суджукскому турку, и сделал жестокий выговор, после чего бей стал плетью разгонять своих стрелков.
Поздно вечером 29 сентября отряд вместе с казаками Иловайского подошел ко впадению Лабы в Кубань. На последнем привале Суворов осмотрел в зрительную трубу местность за Кубанью. Он увидел ногайцев, косивших сено, и заметил вдали дым их становищ; в горы они ещё не ушли. В тот же день Суворов отдал приказ.
Будут 4 переправы: брод обыкновенный, брод в 7 четвертей глубины, брод по быстрине и переправа вплавь. По быстрой воде приказано переходить нагим с вещами на головах; если лошадь быстрины не выдержит, то драгунам также нагим. Войскам отдыха нет до решительного поражения неприятелей; если он не близко, то искать его везде. Пули беречь, работать холодным оружием. Драгунам и казакам с коней не слезать для добычи; на добычу идет четвертая часть войска, другая четверть прикрывает, остальная половина наготове. Гибель грозит войску, которое все бросается на грабеж. Добыча делится пополам: одна половина на Государя, другая войскам; из этой половины казакам две трети.
Чтобы захватить ногайцев врасплох, необходимо было провести переправу ночью, поэтому 30 сентября войска тронулись лишь в 8 вечера. Пройдя 12 верст, подошли к переправе, казаки уже нащупывали броды. Броды были глубоки; пехоте пришлось раздеваться донага; ружья и сумы с патронами держали над головами. Для уменьшения быстрины, конница переправлялась выше, везя на лошадях одежду пехотинцев и артиллерийские заряды. Река тут шириною больше 1 1/2 версты, но делится островом на два рукава, так что люди могли на полпути перевести дух. Противоположный крутой берег представлял собой затруднение для кавалерии и артиллерии; последнюю, также и обоз, пришлось втаскивать на канатах. Однако переправа прошла успешно, и ногайцы остались в полном неведении.