Такое возрастание было явлением всеобщим, и Суворов не опережал, а скорее отставал от него. В первую половину царствования Екатерины, средний оброк был до 2-3 рублей с души; в 80-х - не менее 4 р., а во многих имениях гораздо больше; в 90-х - в среднем 5 p., местами взималось 10, 15 и даже 20 рублей.
Суворов неоднократно возлагал разные сверхоброчные расходы, с зачетом в счет оброка следующего года, а иногда прямо требует (и получает) часть будущего оброка. С кончанского имения он взял, например в 1785 году, весь оброк на следующий год. Если бы оброк был не по силам или доходил до предела возможности, то требования помещика оставались бы неисполненными или дурно отразились на благосостоянии крестьян. Но этого не было.
По обычаю, крестьяне, отсылая оброки, преподносили своему господину в виде гостинца грибы, рыбу, дичину. Делали это и Суворовские крепостные, и Суворов гостинцы принимал, но в зачет оброчной суммы.
Из числа сохранившихся документов заслуживают внимания две записки; обе они относятся, по всей вероятности, к 1780-м годам. В одной он пишет, что лень крестьян порождается излишком земли и легкими оброками. Многие земли пашутся без навоза, земля вырождается, являются неурожаи. Приказывает пахать под посев по числу скота, а неунавоженную землю пускать под луга, а впредь размножать рогатый скот; нерадивые будут наказаны. Скотину не продавать и не резать; когда её будет много, и вся пахотная земля укроется навозом, можно и в пустоши лишний навоз вывозить. У крестьянина Михаила Иванова одна корова; следовало бы оштрафовать старосту и весь мир за то, что это допустили. На первый раз прощается; Иванову купить корову на господский счет, но отнюдь не в потворство другим, и никому впредь на это не надеяться. Крестьяне богатые должны помогать в податях и работах неимущим; из последних особенно почитать тех, у кого много малолетних детей; того ради Иванову купить на господский счет еще шапку в рубль. Лень исходит также из безначалия; оттого старосте быть не на год, а на три года. Ежели он будет исправен и крестьяне разбогатеют, то в работах будет ему помощь от мира, а все земские угощения - на счет вотчины.
По другой инструкции, тягло накладывается с 16 лет, несут его до 60-ти. Земля по тяглам делится выборными от мира присяжными, известными честностью. На тягло назначается по 2 1/2 десятины в поле, всего 7 1/2, да луговой 2 1/2. Если останется пустующая земля, то пасти на ней скот, не отдавая под пашню в наем, паче ее выпашут и новым тяглам достанется земля истощенная. Лес делится на 20 частей; каждая часть назначается всем крестьянам на год; заказной лес хранится для построек; если его много, то к нему определяется ответственный полесовщик. Подушный оклад уплачивается по тяглам, - чтобы было легче тяглецам, имеющим много ребят, и престарелым. Если подушные деньги соберутся излишние, то хранятся на мирские расходы. Число бобылей надо уменьшать; если кто из крестьян возьмет бобыля в свою семью, усыновит или женит на дочери или иной родне, то на него дается земля по положению, со льготою от вноса оброка на год. В больших селениях назначается бурмистр; он получает землю на три тягла, оброка не платит. В малом селении - староста; земли ему на два тягла, оброка не платит. Полесовщику земли на одно тягло, оброка тоже не платит. Учреждаются магазины, куда собирается осенью по четверику ржи и овса с тягла, пока не накопится на случай недорода. Ведают магазином выборные целовальники под смотрением бурмистра; они же собирают, складывают хлеб и дают взаём. Ссуда делается действительно нуждающимся и возвращается по уборке хлеба с прибавкой гарнца к каждому четверику. Не нуждающимся не давать, внушая им, что вредят другим. Если нуждающихся мало, можно давать и остальным, для освежения запаса и приращения его процентами.