Для сравнения - один исторический пример: об обеспечении Красной Армии в годы Великом Отечественной войны (1941-1945 гг.) В трудные дни 1942 г. к начальнику тыла Красной Армии генералу Л.В.Хрулеву пришел ММ.Загю, профессор военной академии. «Большое солдатское спасибо вам. Андрей Васильевич. - сказал он. - От чистого сердца. В пояс кланяюсь вам...» «За что же. товарищ генерал?» - спросил Хрулсв. «За то ист инное чудо, которое явилось мне на склоне лет моих. Я еще не забыл и до гроба не забуду, как уже на втором году войны России с Германией русской армии нс. хватало всего, всего решительно. Снарядов и патронов, амуниции и медикаментов, даже провианта, даже курева. А теперь у нашей армии всего вдоволь. I Iohcthhc чудо из чудес! И за это от старого, бывалого солдата нижайшее русское спасибо вам». «Нс мне за все это спасибо. -от ветил Хрулсв. - а нашей стране, нашему социалистическому строю, социалистическому государству». Оперативно решались тогда все вопросы (ы.ювого обеспечения Красной Армии.
Тяжелое положение в русской армии сказалось на дисциплине и боеготовности войск. В 1916 г. русская армия насчитывала более полугора ь t и л ли она дезертире в.
Нс лучшим положение в армии было и до вступления Николая II в должность Верховного главнокомандующего. Председатель IV Государственной думы М.В.Родзянко обратился как-то к великому князю Николаю Николаевичу: «Ваше высочество, как же так, нельзя же палками драться» (в армии не хватало винтовок). «Я должен сказать одно, - ответил великий князь. - я верующий человек, и мне остается надеяться на милость божью...» На эту же милость надеялись и солдаты русской армии.
За время пребывания в Ставке Николай 11 мало уделял внимания руководству армией. С утра он выслушивал доклады начальника штаба и
других членов Ставки, а затем шли занятия, далекие от военного руководства: прогулки в окрестностях Могилева, игра в домино и кости с членами свиты, составление ответных писем к «Алике», прием прибывших в ставку министров.
Николай делил свое время между Ставкой и семьей в Царском Селе. Практически он оказался изолированным в личном поезде и перестал управлять страной. За 21 неделю пребывания на посту Верховного главнокомандующего в 1915 г. Николай П находился в Ставке лишь 9 недель, а в Царском Седе - около 7 недоль, остальное время провел в разъездах, инспектированиях и смотрах формирующихся в тылу частей. В 1916 г. за 14 месяцев (1916 - начало 1917 гг.) царь пробыл в Ставке лишь 7 месяцев, а более 4-х месяцев - в I Црском Селе (подсчитано по дневникам Николая 11). Летом в Ставке подолгу гостила императрица с детьми.
Николай К вел войну до победного конца, не считаясь с жертвами. Но случаю Нового 1916 года он обратился к армии со словами, что «нс может быть мира без победы. Каких бы усилий и жертв эта победа нам пи стоила, мы должны добыть се нашей родине». 1 декабря 1916 г. были обнародованы переговоры с союзниками о присоединении, по окончании войны, к России Константинополя и проливов, В этом же месяце правительство Германии предложило странам Антанты заключить мир. Что же ответил на это предложение царь? 12 декабря 1916 г. им был издан приказ по армии, в котором говорилось, что время для достижения мира не наступило. так как «достижение Россией созданных войною задач, обладание Царьградом и проливами, равно как и создание свободной Польши из всех грех ее ныне разрозненных областей, еще не обеспечены». Царь явно не понимал обстановки ни на фронте, ни в мире.
Николай II мало считался с нуждами фронта. Когда весной 191.6 г. у него попросили помощи итальянцы, царь в телеграмме итальянскому королю сообщил, что 4 июня Юго-Западный фронт ранее установленного срока двинется на австрийцев. «Я решил предпринять это изолированное наступление с целью оказать помощь храбрым итальянским войскам и во внимание к твоей просьбе,» - писал Николай II. Плановая подготовка к наступлению русских войск была скомкана.
Вопрос о наступлении русских войск в 1917 г. рассматривался на декабрьском 1916 г. совещании в Ставке, но на нем так и не был принят общий план согласованных действий фронтов. Присутствовавший на совещании Николай П нс проявил должной заинтересованности. Не дожидаясь окончания обсуждения вопроса, он уехал в Царское Село. В докладе Верховному главнокомандующему начальник штаба Ставки МВ. Алексеев 9 января 1917 г. писал: «Судя по записке, озаглавленной «Результаты со-
вещания J7-18 декабря», по этому капитальному вопросу - наносить ли одни мощный удар или несколько и на каком фронте - совещание ни к какому решению не пришло». Алексеев считал, что главный удар должен наносить Юго-Западный фронт на львовском направлении, а ряд отвлекающих' ударов провести на Западном, Северном и Румынском фронтах. Верховный такой план одобрил. Это была последняя стратегическая операция. в разработке которой принимал участие Николай 1.1.
К 1917 г. мощное революционное движение во главе с рабочим классом и крепнувшая буржуазная либеральная оппозиция «приперли» царский режим к стенке. Теперь «на Николая 11. - писал У.Черчилль, - легла функция стрелки компаса... Наступление или отступление? Демократизировать или уступать? Изменять или сохранять? Таковы были сражения Николая II»
Николай 11 готовился расправиться прежде всего с либеральной оппозицией, но решил ждать более благоприятных для царизма условий, повременить до начала весеннего наступления русской армии. Новые победы на фронтах изменят соотношение сил в стране, и тогда оппозицию можно будет сокрушить без особого труда. А пока не наступило это время, ему советовали - нужна «либо диктатура, либо примирительная политика». Ни на то. ни. на другое царь не решался. Когда от него «правые» потребовали подавить «общественность» и укрепить самодержавие, Николай 11 на прошение наложил резолюцию; «во время войны общественные организации трогать нельзя». Узнав о резолюции, министр внутренних дел
A. Н.Щербатов произнес пророческие слова: «Придется, очевидно, висеть на фонаре».
Не идя на уступки, царизм создавал условия для революционного взрыва и радикализации позиции либералов. Революция оказалась «единственным способом двинутся вперед, - писал лидер эсеров
B. М.Чернов. - там и тогда, когда и где упрямство и слепота господствующих. командующих групп и классов пытаются глухою стеной остановить мощное и неудержимое историческое движение».
Слепота господствующих классов сказалась и в правительственной «чехарде». Ла два с половиной года с начала войны и до Февральской революции в. России сменилось четыре председателя Совета Министров шесть министров внутренних дел. по три министра юстиции, иностранных дел. путей сообщения и просвещения, четыре министра земледелия. Ста ш ясно чго самодержавие потеряло способность управлять страной н вест воину. М.В.Родзянко умолял Николая 11 в критические дни февраля о пг. лании правительства «доверия». «Всякое промедление смерти иоднино писал он. - Молю Бога, чтобы в этот час ответственность не па та па пение носил». Об этой телеграмме царь говорил как о каком-то чудачестве председателя Государственной Думы - «опять этот толстяк Родзянко мне написал разный вздор, на который я ему нс буду даже отвечать».
К 27 февраля 1917 г. у Николая 11 была вся необходимая информация о положении дел в столице. Но он и не думал создавшееся положение разрешать политическим путем. Царь обращается исключительно к военным мерам. Еще 25 февраля командующему Петроградским военным округом генералу Хабадову он приказал «завтра же прекратить в столице беспорядки». Хабалов данное указание объяснял так: «эта телеграмма меня охватила обухом... как мне прекратить завтра же? Когда говорили «хлеба нет» - дали хлеба, и кончено. Но когда на флагах надпись «Долой царя» - какой же тут хлеб успокоит? Но что же делать? Царь велел - значит. стрелять надо...»
По поручению Николая П генерал Алексеев приказал направить в Летрофад георгиевский батальон и несколько полков с «прочными генералами» Во главе сводного отряда царь поставил верного ему генерала 11.И.Иванова, который к I марта 1917 г. с отрядом смог добраться только до Царского Села. Дорога на Петроград оказалась занятой восставшими. Так царь боролся за власть. «Власть, она одна, и сс, матушку, делить с кем-либо негоже. - считал один из лидеров либеральной оппозиции В.В.Шульгин, - слишком драгоценный дар». Еще лучше понимал это царь Отправив карательный отряд, он телеграфирует жене: «...Дивная погода.