«Пойдем по шоссе пешком, — предложил Павел Осипович ведущему инженеру В. П. Балуеву, — может быть, по дороге встретим нашу машину или попутную».
«Какая попутная ночью! Вы лучше позвоните в наркомат и попросите перенести час вашей явки», — пытался отговорить его Балуев.
«Не такое сейчас время, чтобы откладывать что-либо. Раз вызывают — надо идти».
И главный с ведущим отправились по шоссе пешком в кромешную тьму, прорезаемую лучами прожекторов. Справа хлопали разрывы зениток, не давая «юнкерсам» прорваться к городу.
По дороге говорили о предстоящей эвакуации. Павла Осиповича волновали трудности устройства на новом месте, производственные и бытовые проблемы.
«Хорошо, хоть Харьковский завод будет рядом, — говорил он, — мы поможем ему наладить на новом месте серийный выпуск Су-2. И быстрее нам надо довести до испытаний новый штурмовик Су-6».
Большую часть пути проехали на попутных машинах. Километров за пять повстречали заводскую машину, которая и развезла ночных путников по домам — перед встречей с наркомом можно было часок отдохнуть…
Конструкторское бюро и опытный завод в октябре 1941 года эвакуировались из Подмосковья на Урал. В товарных вагонах везли на восток не только оборудование; на платформах, зачехленные, стояли почти готовые новые самолеты-штурмовики Су-6. Вместе с «имуществом» КБ ехали и его сотрудники, и их семьи.
На новом месте КБ отвели складское помещение на моторном заводе Швецова. Группу сборщиков и монтажников направили на летно-испытательную станцию моторного завода в десяти километрах от города. Там же, в небольшом, плохо приспособленном под производственное помещение ангаре разместился эвакуированный несколько раньше из Харькова серийный завод. На нем уже начинали сборку боевых самолетов Су-2 с новым мотором М-82 (АШ-82), со значительно улучшенными летными данными, вооруженными, помимо пулеметов и бомб, еще и десятью пусковыми установками реактивных снарядов калибра 132 мм. [77]
«Большим преимуществом самолета Су-2, — рассказывает бывший техник Г. Л. Шалупкин, — был выбранный для него конструктором мотор воздушного охлаждения. Это дало возможность в суровую зиму 1941/42 года летать в самые лютые морозы, которые доходили порою до 30 градусов Цельсия.
Вставали мы рано, в сильную стужу техники несли дежурство прямо у самолетов, подогревали моторы специальными обогревательными лампами, запускали их для прогрева. Смотришь, наши самолеты уже с задания возвращаются, а немецких еще и не слышно и не видно.
На этих самолетах мы сражались под Москвой, Ленинградом, Сталинградом, на Курской дуге».
* * *
В эвакуации работники КБ жили и работали в трудных условиях. Производственную группу КБ разместили в недостроенном деревянном цехе неподалеку от летно-испытательной станции. Температура в цехе не превышала трех-пяти градусов тепла. Для жилья наскоро построили бараки, часть семей разместилась в ближайших деревнях. Из города до летно-испытательной станции добираться было трудно, поэтому из КБ приезжали туда нечасто. Но Павел Осипович бывал там через день — ведь рядом с опытной производственной группой разместили еще и цех окончательной сборки боевых Су-2.
Связь производственной группы с КБ осуществлял ведущий инженер Г. П. Девятайкин. По рассказам сослуживцев, это был заботливый человек, отличный товарищ и уважаемый всеми коммунист. Уже тогда очень больной, он приезжал иногда на машине с Павлом Осиповичем, но чаще добирался всевозможными оказиями, задерживаясь допоздна, нередко возвращался в город пешком. Иногда ему удавалось раздобыть в отделе рабочего снабжения что-нибудь из добавочного питания — ржаные пироги с картошкой, сухари, а то и табак. Он привозил их рабочим. И тогда все садились к печке «на перекур». Крутили козьи ножки, а еду оставляли для детей. Сам же Григорий Павлович спешил провести короткую беседу о фронтовых делах, читал рабочим свежие газеты или письма с фронтов воевавших сотрудников КБ. [78]
Как личное горе переживали его преждевременную кончину в декабре 1942 года, когда у Григория Павловича в кармане уже был пропуск и билет в Москву, где оставалась его семья.
Илье Наумовичу Басову хорошо запомнился такой случай из уральского периода работы:
«На окончательной сборке Харьковского завода в декабре 1941 года скопилось несколько собранных фюзеляжей Су-2 — не было только моторов. Крылья стыковали позже, слишком мал был ангар. Наконец завод получил партию моторов М-82. Они стояли в ящиках нераспакованными. Через день к нам в мастерскую пришел Павел Осипович, осведомился о состоянии нашего подъемника — знаменитого «гуся»; удостоверившись, что он в порядке, сказал: «Нужно помочь серийщикам установить моторы».