Для обеспечения действий этой группировки привлекались три истребительных полка, три полка скоростных бомбардировщиков, один полк тяжелых ТБ-3 и авиация округа. Для доукомплектования двух авиабаз также призывался приписной состав.
На следующий день штаб округа донес в Генеральный штаб, что в 4 часа утра директива Наркома обороны была доведена до всех войск и они приступили к выполнению поставленных задач. Оперативная группа штаба округа во главе с командующим С. К. Тимошенко перешла из Киева в Проскуров.
23 сентября в 23 часа 45 минут была передана директива Наркома обороны Военному совету Белорусского Особого военного округа. В ней говорилось следующее.
1. На полоцком направлении, оставив пулеметные батальоны в укрепленном районе, 50-ю стрелковую дивизию выдвинуть в район Горбули, Мышки, Россица, Волынцы. Дивизион бронепоездов сосредоточить на станции Бигасово. 5-ю стрелковую дивизию с 18-й танковой бригадой сосредоточить в районе Полюдовичи, Слободка, озеро Навлицкое. Командование полоцкой группой возложить на командира 4-го стрелкового корпуса.
2. На лепельском направлении 24-ю кавалерийскую дивизию (без одного кавалерийского полка) с 16-й танковой бригадой сосредоточить в районе Заречицк, Новые Вольбаровичи, Добрунь, Небышина, Бегомль, Пустоселье. Один кавалерийский полк 24-й кавалерийской дивизии сосредоточить в Малых Кубличах. 79-й стрелковый полк с гаубичным полком 27-й стрелковой дивизии сосредоточить в районе Малая Черница, Отрубок, Березине. Командование лепельской группой возложить на командира 27-й стрелковой дивизии.
3. На минском направлении сосредоточить: 36-ю кавалерийскую дивизию - в районе Задроздье, Крайск, Ставище; 100-ю стрелковую дивизию - в районе Пухляки, Кривое Село, Ратомка; 2-ю стрелковую дивизию - в районе Курпилево, Карачу, Койданово; 21-ю танковую бригаду - в районе Миронщина, Заболотье; 7-ю кавалерийскую дивизию - в районе Узда; 13-ю стрелковую дивизию - в Минском укрепленном районе. Командование частями Минского района возложить на командира 16-го стрелкового корпуса.
4. На слуцком направлении 4-ю кавалерийскую дивизию выдвинуть в район Тимковичи, Семежево, Гулевичи.
Всем перечисленным войскам выступить в новые районы утром 24 сентября.
Истребительная авиация должна была перебазироваться на передовые аэродромы у границы для прикрытия себежского, полоцкого, минского и слуцкого направлений, а скоростная бомбардировочная - в район Витебск, Орша. Тяжелая бомбардировочная авиация должна была действовать со своих аэродромов. Полеты всей авиации округа разрешалось начать с утра 24 сентября.
В 10 часов 55 минут 24 сентября штаб Белорусского военного округа донес в Генштаб о получении директивы и о начале выполнения поставленных в ней задач.
23 сентября Калининскому военному округу была дана директива о выдвижении 67-й стрелковой дивизии к государственной границе.
Одновременно Ленинградскому, Калининскому, Белорусскому, Киевскому, Харьковскому и Московскому военным округам давались указания о приведении в боевую готовность системы ПВО.
Укрепленные районы вдоль государственной границы и в глубине также приводились в боевую готовность с вызовом приписного состава.
В боевую готовность были приведены: танковый корпус, 30 стрелковых и 10 кавалерийских дивизий, 7 танковых, мотострелковая и 12 авиационных бригад, 7 укрепленных районов, а в ПВО - 2 корпуса, дивизия, 2 бригады, 16 полков и ряд отдельных зенитных артиллерийских дивизионов.
Но этим не исчерпывались подготовительные мероприятия Красной Армии. В дни, когда в Мюнхене собрались на совещании главы правительств Англии, Франции, Германии и Италии, чтобы в отсутствие представителей правительства Чехословакии сговориться о ее разделе, когда обстановка стала еще более напряженной, Советский Союз предпринял новые меры по повышению оперативной и мобилизационной готовности своих Вооруженных Сил. В соответствии с указаниями правительства 28 сентября начальник Генерального штаба Б. М. Шапошников направил срочную телеграмму в Ленинградский, Белорусский, Киевский, Харьковский, Орловский, Калининский, Московский, Приволжский, Уральский, Северо-Кавказский и Закавказский военные округа с приказанием: "Красноармейцев и младших командиров, выслуживших установленные сроки службы в рядах РККА, впредь до особого распоряжения из рядов армии не увольнять".
Подобные приказы, как известно, отдаются в исключительных случаях, когда назревает военная опасность.
Кроме того, 29 сентября Ленинградскому, Белорусскому, Киевскому военным округам были даны указания в двухнедельный срок призвать на учебные сборы приписной рядовой и младший начальствующий состав для семнадцати стрелковых дивизий, управлений трех танковых корпусов, пятнадцати танковых и нескольких авиационных бригад, тридцати четырех авиационных баз. Командный и политический состав призывался полностью из расчета мобилизационной потребности для всех корпусных частей, стрелковых дивизий, танковых и мотострелковых бригад, а также авиабаз.
В тот же день Калининскому, Харьковскому, Орловскому, Северо-Кавказскому, Приволжскому и Уральскому военным округам были даны указания в двухнедельный срок призвать приписной командно-политический состав во все имеющиеся в них части и соединения из расчета 250-275 человек на дивизию. Эти указания распространялись также на Московский военный округ и те дивизии Ленинградского военного округа, в которые не вызывался рядовой и младший начальствующий состав запаса.
Следовательно, частичное отмобилизоваиие войск коснулось не только наших западных приграничных округов, но и внутренних округов вплоть до Урала.
Таким образом, мероприятия Советского правительства и военного командования имели широкий размах. Всего в боевую готовность было приведено: 60 стрелковых, 16 кавалерийских дивизий, 3 танковых корпуса, 22 отдельные танковые, 17 авиационных бригад и другие. В армию было призвано в общей сложности до 330 тыс. человек командного, политического, младшего командного и рядового состава запаса. Кроме того, десятки тысяч младших командиров и рядовых, выслуживших установленные сроки службы и подлежащих увольнению, были задержаны в рядах армии.
Информируя о некоторой части этих мероприятий, Народный комиссариат обороны еще 25 сентября 1938 года телеграфировал в Париж для передачи французским военным властям:
"Наше командование приняло пока следующие предупредительные меры:
1. 30 стрелковых дивизий придвинуты в районы, прилегающие непосредственно к западной границе. То же самое сделано в отношении кавалерийских дивизий.
2. Части соответственно пополнены резервистами.
3. Что касается наших технических войск - авиации и танковых частей, то они у нас в полной готовности"{89}.
28 сентября 1938 гола эта информация была повторена французскому военному атташе в СССР Палассу.
Следует напомнить, что Советский Союз в указанный период не имел общей границы с Чехословакией. Поэтому сосредоточение наших войск происходило у советско-польской границы. В период мюнхенского кризиса правящие круги буржуазной Польши начали сосредоточивать свои войска у границ Чехословакии. В связи с этим 23 сентября 1938 года Советское правительство сделало заявление польским властям о том, что если их войска вторгнутся на территорию Чехословакии, то правительство СССР признает это актом невызванной агрессии и вынуждено будет денонсировать польско-советский пакт о ненападении от 25 июля 1932 года{90}. Это своевременное заявление заставило польское правительство отказаться от опрометчивых решений в отношении Чехословакии.
Мюнхенское соглашение правительств четырех держав - Англии, Франции, Германии и Италии, - политику которых активно поддерживали США, сразу же было оценено мировой общественностью как небывалое по вероломству попрание правящими кругами этих стран жизненных интересов чехословацкого народа. С тех пор слово "Мюнхен" в политическом словаре всех народов стало синонимом предательства, олицетворением политики попустительства фашистской агрессии и натравливания агрессоров на миролюбивые страны.
О мюнхенском сговоре написано много книг, опубликовано большое количество документов. Они убедительно изобличают неприглядную роль творцов Мюнхена, покрывших себя несмываемым позором, и неопровержимо свидетельствуют о последовательной, твердой и честной позиции Советского Союза, который в те трагические дни оставался надежным другом чехословацкого народа, готовым оказать ему помощь всеми имеющимися средствами, в том числе и военными.