К весне 1941 года обстановка для СССР еще более осложнилась. Теперь у наших западных границ стояли полностью отмобилизованные и развернутые, прошедшие почти двухлетнюю школу большой войны, готовые к нападению вооруженные силы фашистского блока. Экономика фашистских и оккупированных ими государств, переведенная на военное производство, в большом количестве ковала средства истребления. Становилось очевидным, что сдержать натиск внезапно перешедших в наступление ударных группировок агрессора мог только мощный эшелон войск, не уступавший противнику в живой силе и технике, но не "армия прикрытия".
Поскольку в новом варианте мобилизационного плана количество стрелковых и кавалерийских дивизий было снижено, сложилось новое соотношение родов войск по сравнению с мобпланом 1938-1939 годов. Удельный вес стрелковых соединений сократился на 2,3 процента, кавалерийских - в три раза, транспортных частей - в шесть и дорожно-эксплуатационных - в два раза. В свою очередь, количество механизированных соединений возросло почти в пять раз, частей авиации и войск противовоздушной обороны - в два раза.
Формирование новых частей и соединений планировалось провести в одну очередь. Создание вторых и третьих эшелонов формирований на этот раз не предусматривалось. Видимо, только ради формы ставились задачи: за первое полугодие войны дополнительно сформировать 9 артиллерийских полков, к концу года увеличить численный состав армии на 219 тыс. человек, а госпитальную сеть - на 400 тыс. коек.
В разработанном мобплане недостатки, присущие прежним планам, не были устранены полностью.
Планом предусматривалось в сжатые сроки развернуть большое количество частей и соединений. Но оборонная промышленность страны, не имея необходимых материальных возможностей, не могла своевременно и в достаточном количестве обеспечить их, и особенно моторизованные и танковые дивизии, боевой техникой. Например, для оснащения армии недоставало 12,5 тыс. тяжелых и средних танков, 43 тыс. тракторов, около 298 тыс. автомобилей. Обеспеченность формирований и механизированных войск по тяжелым и средним танкам составляла 24-31 процент. К началу Великой Отечественной войны танковый парк новейших машин составлял: тяжелых танков KB - 625, средних Т-34-1225. Если бы наша промышленность производила ежегодно 4620 танков, 13525 тракторов, 83155 автомобилей, как это было предусмотрено планом на 1941 год, то некомплект по данным видам боевой техники можно было бы ликвидировать не ранее чем через пять лет.
Подобная картина наблюдалась и с оснащением авиации. В ее парке недоставало 13,6 тыс. самолетов фронтовой и тыловой авиации, в авиационных частях полностью отсутствовали двухмоторные истребители, не хватало около половины ближних бомбардировщиков.
Обеспеченность войск малокалиберной зенитной артиллерией и зенитными пулеметами не превышала 23-37 процентов. В войсках не хватало средств заправки и транспортировки горючего, имущества связи, особенно кабеля, полковых и армейских радиостанций.
Такое планирование могло быть вполне приемлемым и даже перспективным для условий мирного времени при устойчивой стабилизации международной обстановки. В предгрозовое же время в интересах поддержания высокой боевой готовности вооруженных сил следовало быть сугубо осторожным и строить расчеты не из того, что будет, а из того, что есть, установив поэтапное формирование с учетом производственных возможностей нашей военной промышленности.
Принятые ЦК партии и Советским правительством меры, по своему характеру довольно напряженные, имели целью всемерно укрепить боеготовность Советских Вооруженных Сил. Они были вынужденной ответной мерой на усиленную подготовку фашистской Германии для нападения на СССР, развернутую еще с середины 1940 года.
Поэтому утверждения фельдмаршала Кейтеля и других гитлеровских военных преступников на Нюрнбергском процессе, что они вели против СССР превентивную войну, раздувание этой версии западно-германскими военными идеологами и их покровителями являются неприкрытой фальсификацией исторических событий.
Разработанный на 1940-1941 голы мобилизационный план предъявлял повышенные требования к уровню технического оснащения Красной Армии в новой обстановке.
Теперь, учитывая характер вооруженной борьбы (массовое применение танков и авиации, широкое использование минометов, автоматов и других средств), а также опыт первого периода второй мировой войны и военных действий Красной Армии по защите государственных границ в 1938-1940 годах, в план производства вооружения необходимо было внести существенные коррективы.
Приходилось серьезно считаться и с теневыми моментами, которые имелись в процессе всего военного производства. Отдельные отрасли нашей оборонной промышленности не обеспечивали всех запросов армии. Они нуждались в улучшении руководства, организации, контроля, а также в приложении новых усилий со стороны представителей науки и техники. Значительное отставание наметилось в производстве боеприпасов: программа первого полугодия 1940 года была недовыполнена. При реализации танковой, авиационной и морской программы возникли значительные трудности с производством отдельных видов артиллерийских орудий и стрелковых автоматических систем.
В апреле - мае 1941 года ЦК ВКП(б) и СПК СССР, положив в основу решения XVIII Всесоюзной партийной конференции (15-20 февраля 1941 года), на которой большое внимание было уделено состоянию оборонной промышленности, приняли ряд постановлений, направленных на расширение производства боеприпасов, морских и противотанковых орудий, танков и авиации. Повышенный интерес к данным видам вооружения вытекал из военно-стратегической обстановки, из необходимости резко поднять огневую мощь и ударную силу Красной Армии и Военно-Морского Флота.
Однако возможности для создания новых производственных мощностей и расширения действующих почти отсутствовали. Поэтому правительство вынуждено было принять решение временно приостановить или сузить производство тех видов артиллерийского и стрелкового вооружения для Красной Армии, обеспеченность которыми была более или менее благополучной и запасами которых можно было обойтись хотя бы на короткий срок. Высвобожденные таким образом производственные мощности ряда военных предприятий использовались для производства вооружения, крайне необходимого для оснащения армии и флота. Вследствие этого на некоторое время был сокращен выпуск полковых и дивизионных пушек, ручных, станковых и крупнокалиберных пулеметов.
Анализ мероприятий, проводившихся в нашей стране в 1939-1941 годах, свидетельствует о том, что в предвоенный период Центральный Комитет ВКП(б) и Советское правительство принимали энергичные, порою чрезвычайные меры для того, чтобы удовлетворить потребности вооруженных сил в наиболее важных системах вооружения и не оказаться слабее противника.
Эти мероприятия, если перевести их на военный язык, можно было бы назвать производственно-техническим маневром с целью сосредоточить основные усилия производства на решении главнейших задач, прибегнув на второстепенных участках к неизбежным временным ограничениям.
Некоторые малоосведомленные авторы обвиняют наших военных руководителей и других ответственных лиц в том, что они как раз в канун войны сняли с производства пулеметы, противотанковые орудия, полковые пушки и т. д., допустив грубейшую ошибку, сказавшуюся в начале Великой Отечественной войны. Подобные суждения не убедительны и недостаточно обоснованны. Безусловно, огромный и сложный процесс усовершенствования систем вооружения не проходил идеально, без ошибок. При тщательном и заблаговременном изучении положения дел в оборонной промышленности, возможно, еще в тот период удалось бы найти дополнительные производственные мощности, тогда отпала бы всякая необходимость прибегать к временному ослаблению производства некоторых образцов наземной артиллерии и стрелкового автоматического оружия. Но для подобного поиска недоставало ряда важных слагаемых, главным из которых было время. Не приняв же срочно мер по повышению огневой мощи авиации и бронетанковых войск в угрожающих условиях надвигавшейся войны, можно было бы действительно оказаться в трагическом положении.