Верзилы передёрнулись, словно кто-то щёлкнул у них над ухом кнутом. Что-то тут определённо было не так.
Хищная улыбка расползлась по Джошевой физиономии.
— Вы, парни, только что нарушили с десяток основополагающих правил игры в баскетбол, — и он отважно ткнул пальцем в капитана. — Особенно ты, чувак.
У того вся краска схлынула с лица. Ухмылка тоже куда-то делась.
Остальные верзилы глухо зарокотали и принялись с интересом разглядывать окрестности, глядя куда угодно, только не на своего вожака, будто вдруг застыдились знакомства с ним.
— Я… но я же не знал! — попробовал протестовать тот.
— Это не имеет никакого значения, — вставил Тони, подхватывая игру Джоша. — Правила есть правила. Вы их нарушили, и сейчас будут санкции.
Капитан повесил голову. Можно подумать, Тони предложил ему встать к стенке и поздороваться с расстрельной бригадой!
— Три пенальти, — объявил ему Тони. — Таково обычное наказание за грязную игру.
Он пересчитал оглушённых и залитых слизью одноклассников на площадке.
— А я насчитал как минимум десять фолов с вашей стороны.
Джош промаршировал к линии штрафного броска, ведя мяч. Дело за малым — только забить. Вот это было бы реально круто.
— А поскольку из игроков нашей команды остались только мы, — сообщил он собравшимся, — мы и будем бить штрафные.
Верзилы не двинулись с места.
— Вы, ребята, должны выстроиться в линию по обе стороны площадки, — объяснил им Тони. — И просто смотреть. Прыгать нельзя, пытаться помешать штрафному нельзя. Таковы правила.
Верзилы звучно сглотнули и выполнили команду.
Капитан встал в строй последним.
— Никто мне не сказал про правила, — снова пробормотал он (больше себе под нос).
Джош встал у линии и несколько раз ударил мячом о землю. Чёрт, он никогда не был хорош в том, что собирался сделать.
Он бросил — мяч отскочил от щита.
Промах.
По шеренге противника прокатилась красноречивая волна — так им хотелось прыгнуть и вмешаться в игру. Интересно, насколько хватает власти правил?..
Нет, у ребят точно пунктик на этом деле…
Тони поймал мяч и передал его Джошу.
Новый бросок — новый промах.
И ещё один.
И ещё!
Джош потряс головой. Всё-таки люди правы — он действительно дебил. По крайней мере, иногда.
Джош глубоко вдохнул и прищурился на корзину.
И бросил мяч.
Тот покатился по кольцу… покатился… покатился… и провалился внутрь.
Джош облегчённо осклабился.
— Хочешь попробовать? — обернулся он к Тони.
— А то! — Тони аж просиял.
В тех нескольких играх, в которых ему довелось выйти на поле, никто так и не рискнул дать ему в руки мяч.
Джош отправил ему мяч через землю, и Тони встал у штрафной линии.
Он бросил.
Мяч кокетливо отскочил от кольца.
Тони попытался ещё раз.
На сей раз он даже не попал в щит.
Джош догнал мяч и снова передал ему.
Тони, однако, не унывал. Он взял мяч обеими руками, провёл между ног и швырнул, почти не глядя.
Мяч лихо просвистел сквозь сетку.
Тони подскочил и издал боевой клич.
Ещё раз та же идиотская техника — и ещё одно попадание!
Следующим номером, исполненным на штрафной линии, стал воинственный танец в сопровождении истошных воплей.
Большие ребята качнулись вперёд, яростно зыркая глазами, словно хотели разорвать Тони на части. Да так оно, скорее всего, и было.
Джош уже раскрыл рот, чтобы сказать ему прекращать это шоу, когда прозвонил звонок.
Тони прекратил плясать.
— Вот и всё, — объявил он. — Пятнадцатиминутный звонок. Он означает, что мы должны остановить игру и очистить площадку ко времени окончания обеденного перерыва.
— Три-ноль, — сообщил аудитории Джош. — Мы… эммм… выиграли!
Пять зубастых челюстей отвалились в изумлении. Гости потрясённо уставились на хозяев.
Джош сощурился: да, у всех были эти жуткие акульи зубы. И фальшивыми они не выглядели. Да как такое вообще возможно?
Пять физиономий корёжил едва сдерживаемый гнев. Челюсти выпирали острыми углами.
Нет, с этими ребятами что-то по-крупному не так…
Та, что с номером ДВА на футболке, сорвала свои пижонские круговые очки до затылка, с хрустом смяла их в кулаке и отряхнула ладонь от остатков.
— Вы выиграли этот бой, — прошипела она. — Но мы ещё не закончили. За нашу честь отомстят!
Джош и Тони обменялись взглядами.
На площадке что-то ослепительно сверкнуло. И ещё раз — на дальнем конце двора.