Прибыв во Францию вечером 14 августа, фельдмаршал Френч и его штаб отправились в Париж. Здесь во второй половине дня 15 августа фельдмаршал был принят президентом Франции Раймоном Пуанкаре и военным министром Мессими. Наследующий день он отправился в Витри-ле-Франсуа — во французский Генеральный штаб (GQG), где он в первый раз встретился с французским главнокомандующим генералом Жоффром.
Как записал Френч в своем дневнике, его первое впечатление о Жоффре было, «что это — человек с сильной волей и решительный, вежливый и внимательный, но твердый и последовательный в своих решениях и целях, которого нелегко переубедить или заставить свернуть с избранного пути… Все это были мои первые впечатления, но все, что я тогда подумал о генерале Жоффре, нашло более чем убедительное подтверждение в течение тех полутора лет жестоких сражений, которые мы вели вместе с ним. История назовет его одним из исключительно великих полководцев. Задача, вставшая перед ним, была чудовищной, но с какой доблестью он принял вызов, брошенный ему» («Life of Field Marshal French», pp. 204–205).
На самом же деле история не была особо щедрой по отношению к генералу Жоффру. В этом — еще один пример ее несправедливости по отношению к генералу Первой мировой войны, который с первых ее дней и до ухода с поста двумя годами позже, вне всякого сомнения, был одним из самых влиятельных военачальников в армиях союзников; который был человеком, спасшим французское государство и таким образом, хотя это небесспорно, всю Европу от катастрофы первых месяцев войны.
Жозеф Жак Сезар Жоффр родился в 1852 году в деревне Ривсальте, расположенной у подножья Французских Пиренеев. Он рос в небогатой многодетной семье, и его отцу, который был бондарем, приходилось кормить одиннадцать человек детей. В 1870 году, когда Жоффр был еще только курсантом, ему пришлось стать канониром при пушке, которая вела огонь по частям прусской армии. И в 1871 году во время осады Парижа Жоффр продолжал службу в артиллерии. Однако еще до того как в 1873 году его направили в Индокитай, который находился под властью Франции, он перешел в инженерные войска.
Военная служба Жоффра проходила в основном в колониях Французской империи. Он принимал участие в экспедиции в Тимбукту в 1894 году, а после, до того как в 1904 году его назначили главой Инженерного корпуса, Жоффр служил в Мадагаскаре. Затем он постарался перейти на командные должности, и с 1906 по 1910 год Жоффр командовал сперва пехотной дивизией, а затем армейским корпусом. В 1910 году он стал членом Военного совета Франции, а в 1911 — главою французского Генерального штаба. На этой своей должности он ввел всеобщую воинскую повинность с продолжительностью срока службы три года, форсировал работу по строительству оборонительных сооружений, которая тогда велась вдоль восточных границ Франции, и с помощью генерала де Кастельно довел до конца проработку деталей Плана XVII. Глава Генерального штаба являлся фактически главнокомандующим французской армии, и в этой своей роли Жоффр преуспел гораздо меньше.
Что же касается его характера, то в нем проступали различные черты. Современный историк описывает Жоффра как «человека безграничного терпения, огромной силы, великой храбрости и такой выдержки, что, казалось, будто у него нет нервов. Сам он не принадлежал к людям с большим интеллектом, но они всегда имелись в его окружении, и Жоффр всегда прислушивался к их мнению» (Джон Хасси, письмо к автору, 1997 год). Однако единственным качеством, которое вызывало наибольшее изумление его современников, был необыкновенный аппетит Жоффра. Он поглощал раблезианские обеды, за которыми обычно следовал длительный сон, и горе было и офицеру, и посыльному, который осмеливался нарушить любой из этих процессов, даже если речь шла о каком-то жизненно важном сообщении. Элистар Хорн в своей книге «Цена славы» («The Price of Glory») характеризует Жоффра как «настоящего чревоугодника, человека, который скорее думает желудком, нежели головой».
До войны Жоффр не занимался вопросами стратегии. И в годы, последовавшие за перемирием, тоже не ожидалось, что он проявит интерес к тому, как велась война. В основе его великого вклада в победу и в спасение французского государства в первые месяцы войны лежит то, что с достаточным основанием может быть названо «звериным чутьем» — инстинктивным пониманием положения дел на поле боя, поразительным спокойствием и упрямым нежеланием впадать в панику. Чем более неблагоприятными были сведения с фронта, тем ярче проявлялись эти качества Жоффра. Спокойный, временами суровый характер Жоффра, его стремление не позволять событиям изменять что-то в принятых им решениях — это было то, что спасло его страну от катастрофы, когда летом 1914 года немецкая военная машина смела границы Франции и вести с фронтов были, конечно же, очень плохими.