— А если это конвертер начудил, — пронеслось у него в голове, — да — да, просто случайное совпадение символов в результате наложения на сложный формат дало такой странный эффект, ведь файл старый, где-то по дороге наверняка прошел через конвертер. Может же быть?
— Поделюсь-ка я с вирусологом, будет ему о чем подумать на досуге. — Сэм потянулся к телефону, рука его остановилась в нерешительности.
— Постой, постой, не торопись, во-первых, неплохо бы проверить во всех вариантах, а потом, эта штука стоит потерянной ночи. Она ведь просочилась через все — через все устройства, через сеть, через антивирус и зацепилась за драйверы, вызвав прерывание. — Сэма даже пот прошиб, когда он сообразил, на что наткнулся. — Если развить эту идею, здесь супервирусом пахнет, и сам черт ему не брат! SuperVScan тоже ведь на наличие прерываний тестирует, а пропустил, не заметил. И вообще, вирус внутри текстового файла — красота, да и только. Нет, такую находку надо беречь. Пожалуй, вирусника стоит успокоить, чтобы не копал. — Сэм решительно взялся за телефон.
Он долго и униженно извинялся за ночное происшествие, обещал, что никогда больше, валил все на нервы и усталость. В конце разговора он, между прочим, обронил, что виной всему сбойный сектор, файл-то очень старый. Положив трубку, он облегченно выдохнул, можно и передохнуть. Сэм с удовольствием залез под душ.
Смена горячей и холодной воды освежила его, но когда он добрался до кровати, то уснул мгновенно.
Сэм проспал до следующего утра, почти сутки. Когда он открыл глаза и поднял с пола вчерашний листок, он отчетливо понял, что оказалось в его руках. Один шанс на миллиард, но это было именно то, что надо. Сэм нежился под одеялом и впервые за последнее время никуда не спешил. Он любовался листком со своими каракулями, он то клал его на пол, то на кровать рядом с собой, потом снова брал его в руки.
Сэм блаженствовал, он смаковал находку, он лениво перебирал все возможности ее применения, а главное, дорога на этот чертов экзамен была открыта.
— Все гениальное — просто, — рассуждал Сэм, — берем самый обычный, самый простой пещерный Мейл, цепляем ему на хвост нашего приятеля и посылаем куда угодно. В нужном месте хвост отцепляется и начинает жить собственной жизнью, не хулиганит, конечно, тихо сидит, а никто его не замечает, никакая защита. Вирусы распускать мне не к лицу, годы не те, а вот универсальный шпион получится классный. Очень такой компактный и красивый хвостик, Мейл-Тейл, вот и название появилось.
Сэм намыл уникальный самородок. Любая организация, желая защитить информацию от постороннего глаза, просто отсекает вход в сервер извне. Свои-то — пожалуйста, а для чужих вход в сеть закрыт, его просто нет. Мейл же проходит свободно в любое место, в любой закоулок через любой сервер. Достаточно послать кому Мейл-Тейл и отцепить его в сервере, чтобы получить все необходимые данные о его работе, структуре сети и т. д. Мейл-Тейл может сформировать и послать обратно обычный Мейл, содержащий все необходимое. Прицепить этот хвост к обычной резидентной программе легче легкого, например, приклеить его к SuperVScan-у. Никто и не заподозрит ничего. Довесок сожрет, конечно, часть памяти, но кто мешает слегка запутать операционную систему.
Сэм понял, что главное сделано, путь вперед открыт, оставалось только довести идею до практического применения, но еще дней десять до экзамена оставалось, можно все не спеша отладить, а потом… У Сэма даже дух захватило.???
Когда Сэм подъехал к дому, операция с камерами повторилась. В квартиру он вошел около часа спустя, но окончательно успокоившись. Очки он, однако, не снимал, даже свой любимый контрастный душ принимал, тщательно засунув дужки под резиновую шапочку. Разместив, по-привычке, рядом с клавиатурой довольно внушительных размеров кофейник с подогревом, он погрузился в рутинный просмотр Мейл, львиную долю которого составляли перехваты. Эта процедура, которую он ввел в качестве обязательной с полгода назад, отнимала у него четыре часа в день. С 8 до 5 он работал, а с 6 до 10 копался в почте, на все остальное оставалась ночь, а ночами, в последние полгода, Сэм предпочитал спать.
— Полгода на дне, — подумал он, — выступи они тогда, и происшествие с Кэрол закончилось бы совсем по-другому.
Все было готово уже тогда. Сэм объявил полную боевую готовность всем участникам операции, как вдруг приключилась знаменитая история с отравлением, которой так живо заинтересовались в BGTI, особенно директор. Сэм дал отбой, уговорив себя, что неплохо бы подсобрать дополнительных фактов, но, в глубине души, понимал, что просто испугался.
Сэм слишком хорошо помнил “Дело о фриках”, нашумевшее больше десяти лет назад, главные герои которого еще досиживали свои сроки. Спасло Сэма тогда его же детище, Мейл-Тейл, внедренный в систему ФБР. Некоторое время после своей находки, Сэм активно интересовался “вирусологией” — всем, что связано с созданием компьютерных вирусов и борьбой с ними. Все имевшие отношение к предмету делились на два лагеря: “доктора”, специалисты по антивирусным программам, и “пациенты”, проще говоря, вирусные хулиганы. Сэм, не относя себя ни к тем, ни к другим, решил принять участие в конференции “пациентов”, готовившейся в большой тайне. Прошли те времена, когда в журналах открыто публиковались объявления типа:
Интересуешься вирусами, дружище?
Как насчет, купить 5000 вирусов всего за 100 долларов?
American Virus Technologies пошлет тебе коллекцию из 5000 действующих вирусов.
Наша коллекция “Законы Дикого Запада” содержит 12 МВ кода, программы мутации, а также лабораторию создания вирусов.
Обладая столь мощным оружием как Тейл, Сэм просто сгорал от любопытства, чем дышит передовая часть “пациентов”. Признаки того, что сведения просочились в ФБР, появились за несколько часов до начала, а часа за два все стало предельно ясно. Счастье Сэма, что он планировал присутствовать лишь при демонстрации на второй день. Он заполнил Интернет отчаянными призывами, анонимными, конечно, отменить все мероприятие, но было поздно. Большинство участников так их и не получили, а остальные не поверили, приняли за провокацию со стороны одного из не получивших приглашения и обиженных “пациентов”. Сколько было тех, кто поверил, Сэм так никогда и не узнал.
На следующий день утренние сводки новостей взорвались сообщением ФБР о раскрытии крупной международной террористической организации. В прямом эфире была передана пресс-конференция зам. директора ФБР и директора INSC, не скрывавших радости и злорадства. Каждый час гоняли видеоролик ФБР, снятый при аресте участников только и успевшей, что начаться, конференции.
Каждый час снова и снова Сэм просматривал этот злосчастный ролик, на котором были запечатлены растерянные юные, часто безусые лица. Некоторых он знал лично, о некоторых только слышал. Сэм то метался по комнате, как раненая львица, то отчаянно ругался, то вновь возвращался к экрану телевизора, прыгая с канала на канал. Все ждали выступления прокурора штата. Когда, наконец, появившись, и тоже в прямой трансляции, он подтвердил, что готовится обвинение в терроризме, из глаз Сэма потекли слезы. Он ревел, как в детстве, от злобы и бессилия, прекрасно понимая, что все подстроено. Нападки на INSC в то время участились, в основном из-за того, что эта организация уж слишком бесцеремонно вторгалась в личную жизнь граждан. В INSC решили, что лучшая защита — нападение, а тут представился такой замечательный случай. Практически все “пациенты-террористы” получили по 20 лет тюрьмы. Адвокатам удалось отстоять лишь очень немногих, с первых секунд сообразивших, что происходит, и выбросивших свои диски. Диски с лучшими творениями были у каждого и послужили на суде основным доказательством. До самого оглашения приговора большинство надеялось, что в последний момент карающая рука остановится, решив, что произведенного эффекта достаточно, но чуда не произошло.