Летеха чертыхнулся.
– Везде хитрят! Хотят, чтобы мы прям тут, в поле, разъясняли! Ты с кем в ЦУКС по телефону говорил?
– Я че, на барабанщика похож?
– Ладно, понял, сам разберусь, – вздохнул он. – Значит, так, ты Штабом назначен смотрителем первого Заречного участка. Временно, что-то типа общественной нагрузки, но с полномочиями. Так себе полномочия, скажу сразу. Неопределенные.
Меня кто-то спросил, впало мне такое счастье, в принципе?
– Стоп. Гарик по жизни не подментованный. Вы там не попухли, начальнички? – заботливо поинтересовался я. – Какие такие смотрители, какой участок? Я что, призван?
– Да и призовем, если надо будет, не волнуйся, это у нас легко! – тут же пообещал мне МЧС. – Млин, вот говорю же, хитрят, сучки офисные, а ты тут объясняйся! Нет у нас людей, Залетин, вообще нет, реальный завал! И поэтому любой адекватный человек на территории учитывается и припахивается, по мере сил.
– Чьих сил? – спровоцировал я, чувствуя, что не прочь подраться с кем-нибудь от закипающей злости.
– Твоих! Чьих… Других нет, и другого выхода нет!
Черт, неужели все настолько плохо? Я-то тут на отшибе сижу, ярких картинок после случившегося пока не видел, обстановку не секу.
– А что думает администрация? – попробовал уточнить я.
– Хренация! От администрации осталось три с половиной человека, да и те, как вчера из овощного уволились! Я, простой летеха, а власть имею полковничью, это тебе говорит о чем-то? Нет людей! Так что не муди, Игорь Викторович, для тебя – самый лучший вариант, один хрен пока не выберешься, перевал за Дагомысом закрыт наглухо.
– А кто закрыл, ваши?
– Не, там армейцы оперируют, о причинах-следствиях пока не распространяются. Вроде бы еще и дорога разрушена, там какой-то бой скоротечный случился. Новостей дождись, может, что-то скажут. Я ж с ночи в разъездах, информации имею чуть больше, чем ты.
– Подожди, а как же действует геройская наша армия в самом Адлере?
Спасатель еще раз вздохнул, с тоской посмотрел на машину, на кузов с трупами, принял решение и предложил:
– Пошли, сядем. У тебя в доме кофе есть?
Получив утвердительный ответ, он обернулся к МАЗу:
– Коля, ты вот что… Кати дальше, через три гостиницы, схема за стеклом. Там две женщины или девушки, загрузи от них два тела и назад, сюда.
Водила что-то забормотал в контру командиру, пугливо и путано.
– Распустил ты личный состав, летеха, – вклинился я и протянул руку: – Гарик. Можно Гарик Енисейский.
Спасатель ответил за себя, а за водилу лишь крякнул и махнул головой:
– Володя я.
Пожались. Коля Шланг опять заорал что-то неразборчивое. Потерпи, черт трусливый, будет случай, поучу я тебя, мальца. Ульянов удивительным образом его булькотню расшифровал, сыгранный экипаж, елки…
– Че? Тогда жди пока, тут поговорить нужно! Что сказал? Не, я балдею… А давай-ка ты сам за кофе сходишь, а? И двигатель заглуши, не на олимпийской стройке, топливо беречь надо. Тарахтит тут, на…
Вместе с водилой налили по чашке из кофемашины, после чего мы с Ульяновым сели прямо на улице, расположившись за выносным столиком летнего кафе, под большим круглым тентом с рекламой мороженого. Стулья тяжелые, металлические, на гнутых ножках, удобные. Даже пепельница есть. Лейтенант закурил, я тоже.
– А что делать, водителей грузовиков мало. – Он тихо как бы оправдывался. – Сам качественно не смогу, не та специализация, попробуй тут покрутись без опыта на тяжелом самосвале по узким улочкам.
Пару затяжек помолчали, хлебнули горяченького.
– Ты уже понял, что случилось? – цепко глядя мне в глаза, спросил спасатель.
– Да че тут понимать, какое-то генное оружие.
– Так точно, – кивнул он. – Только, понимаешь, никто не может ответить, какое и кто его применяет.
– Что, еще продолжается? – Я напрягся.
Он в ответ просто кивнул, отпивая еще один большой глоток.
– А что это вообще, вирус, что ли?
Лейтенант болезненно поморщился, показывая, как надоели ему такие гениальные вопросы и смелые предположения доморощенных экспертов.
А что он хочет, фантастику все читают, там этого вируса, как в тайге шишек! Хапэ, и ты зомбак! Хапэ другой раз – вампир педрильского вида с накрашенными по-бабьи глазками. И все мгновенно, родня всплакнуть не успевает, как уже погрызена до кости! Может, уже и сочинили подобное, с наших и ненаших «гей-люссаков» станется.
– Говорю же, никто ничего не понимает. Может, и так. Хотя какой вирус… Практически мгновенное действие, без инкубации и предварительной симптоматики. Остановка дыхания, бах, и готово. А ты – армия… Там тоже лишь клочки остались, они лишь границы зоны перекрывают. Только зона растет по минутам.