– Вечерней школы рабочей молодежи, – поправил Еврухерий.
– Да-да. Пойдем дальше. Книгами свой легко ранимый мозг ты не раздражаешь, периодику не читаешь…
– Что не читаю? – перебил гость.
– Научные журналы, к примеру, – расшифровал Ганьский, почесывая за ухом.
Сказанное ученым обидело ясновидящего:
– Ты, Аполлон, обо мне хуже, чем об иногороднем, думаешь! Читаю – не читаю… Люди-то на улицах говорят. А люди врать не будут.
– Наверное, не будут, – на выдохе, как-то безучастно согласился Ганьский, не желая обострять ситуацию. – Так на чем мы в прошлый раз остановились?
– На связях, – напомнил оппонент. И продолжил: – Ты, Полоша, действительно отрицаешь, что информацию мы получаем из Космоса?
– Именно так, – согласился Аполлон Юрьевич. – Категорически отрицаю!
– Тогда откуда, по-твоему, мы ее получаем? – наступал Еврухерий.
– Источники многочисленны и разнообразны… – начал было Ганьский, но тут раздался телефонный звонок.
Хозяин встал и пошел в комнату, которую любовно и с иронией называл «берлогой букиниста», потому что путь к аппарату пролегал по крест-накрест связанным стопкам научных журналов, печатных листов, справочников, энциклопедий разных годов выпуска, всевозможных размеров, форматов и цветов и много другой литературы, мало известной широкой публике.
Наконец Аполлон Юрьевич добрался до телефона и ответил в своей особенной манере:
– Аллоу… Представьтесь, пожалуйста… Очень приятно, очень приятно. Позвольте полюбопытствовать, кто вам сообщил мой номер и чем я обязан вниманием к своей скромной персоне? Понимаю… Удивлен вашему звонку, полагал, что газета была закрыта. Да, этой проблемой я занимался. Да, доказал. Нет, на Государственную предлагали подать. Что, простите? Не согласился. Потому, что надо было в соавторы тринадцать человек записать. Польщен. Конечно. Миллион долларов. Нет, я не шучу. Подумайте… По правде сказать, я очень занят. Будьте здоровы.
Тем же порядком Аполлон Юрьевич вернулся к гостю, явно раздраженный состоявшимся разговором.
– Представляешь, Еврухерий, уже года три никто не обращался с просьбой об интервью, а тут вспомнили. И кто – желтая пресса! Бульварная газетенка! Какая-то сопливая девчонка, которая в силу своего воспитания, вернее, отсутствия такового, не понимает, что, когда к кому-то обращаешься, прежде всего необходимо поздороваться! Вот культура! Ай-ай-ай, куда идем?! Ну, так что тут у нас?
– Связи. Наши связи с Космосом, – ожил ясновидящий.
– Нет никаких связей с Космосом! – убежденно констатировал Ганьский.
– А я уверен, что есть, – возразил оппонент. – Поток информации из Космоса через чакры поступает в мозг каждого из нас.
– Ну, может быть, в твой мозг, Еврухерий, что-нибудь и поступает, а в мой никакая информация оттуда не приходит.
– Ты, наверное, просто не чувствуешь, Полоша, – предположил Макрицын.
– А ты, выходит, чувствуешь? – с умилением задал вопрос ученый.
– Да, – подтвердил гость.
– И что же ты чувствуешь? Будь любезен, опиши, пожалуйста, – предложил Аполлон Юрьевич.
– Знаешь, Полоша, периодически я чувствую, как где-то в области затылка кости черепа как будто разъезжаются и в образовавшееся отверстие мощным потоком влетают всякие импульсы…
– Слава богу, что не мухи! И куда же импульсы потом деваются? Проходят насквозь? – перебил Аполлон Юрьевич.
– Нет, ничего не вылетает, все остается для анализа, – уверенно заявил ясновидящий.
– Очень интересно… – задумчиво произнес Ганьский. – А большой родничок у тебя вовремя закрылся?
– О чем ты? – недоуменно спросил Еврухерий.
– Да так, ничего. Скажи, пожалуйста, друг любезный, а как насчет ощущений движения крови по сосудам или пищи по кишечнику?
– Нет, такого я не чувствую, – совершенно искренне признался гость.
– И голосов ты не слышишь изнутри или извне? – методично и целенаправленно продолжал Ганьский.
– Что же я, – обиделся Еврухерий, – глухой, по-твоему? Конечно, снаружи слышу. А изнутри иногда собственный что-то подсказывает.
– А если вокруг ни души, извне слышишь? – уточнил Ганьский.
– Ну, если только кто орет громко издали, то слышу, – объяснил Макрицын.
– Ах вот как… – Ганьский уселся в огромное старое кресло, доставшееся ему в наследство от бабушки по материнской линии. – Так на чем мы остановились?
– Чакры и информация, – напомнил Макрицын.
– Значит, ты утверждаешь, что кости разъезжаются и что некто, неопознанный, неустановленный, обитающий во внеземном пространстве, шлет тебе, Еврухерию Макрицыну, некую информацию? – с удивлением спросил Ганьский.