— Что Мышецкий младший может быть тем «чудовищем», о котором говорит Игнатьев, и тем самым монстром, лишившим тебя руки? — глава ассоциации упорно вгляделся в глаза Юрия. — Я уже не знаю, что думать, но не исключаю и такую возможность.
— Но это ведь бред! У него есть алиби, да и он всего лишь студент… Я бы ощутил… — Волкова пробило осознание, но он не мог в это поверить. — Малец слишком слаб, чтобы быть тем монстром…
— Но ты ведь ощутил в нём что-то? — Мирон Львович нахмурился, но быстро отошёл и вернул себе спокойное выражение лица. — Понимаю твои опасения, Юра. Твоя сестра учится с ним в одной группе, но до тех пор, пока мы не сможем доказать его причастность, едва ли мы сможем что-то с ним сделать или что-то поменять. Ты уж извини, но придётся ждать и надеяться, что мы ошибаемся.
Выйдя из кабинета главы ассоциации, Юрий Волков не знал, куда податься. С одной стороны, он был готов рвать и метать, стремясь защитить свою сестру, а с другой, он понимал, что сделать этого не может. Даже если этот Мышецкий и в самом деле как-то связан с тем чудовищем в портале, трогать его без доказательств нельзя. Но и ждать, пока он натворит дел, разрушит академию или, того хуже, сделает что-то с Аней!..
Решившись, он схватил телефон и быстро набрал номер младшей сестры. Она ответила почти мгновенно, а значит, не на парах и сейчас отдыхает.
— Брат? — из трубки донёсся её ласковый, удивлённый голос, от которого Волков на мгновение расслабился, но нашёл в себе силы и собрался. — Что случилось? Ты никогда мне не звонишь…
— Аня, слушай меня внимательно! — уверенно произнёс Юрий, хоть и сомневался в правильности своего поступка. — Что бы ни случилось, не общайся с Мышецким. Он очень опасен, так считает ассоциация! Избегай контакта и не приближайся к нему, иначе и к тебе приставят слежку! Поверь мне на слово, так будет лучше для всех!
— Ч-что?.. — Аня хотела спросить у брата, в чём причина его тревоги, но не успела. Он сбросил трубку и тяжело выдохнул.
— Придурок! — он ударил себя по лбу кулаком, ведь прекрасно знал, что этим он только подстегнул её к действию. Однако даже если так, есть малейший шанс, что она к нему всё-таки прислушается.
— Господин Волков? — рядом послышался знакомый женский голос. Это была Кристина. — У Вас всё хорошо?
Немного замявшись, Юрий кивнул и аккуратно убрал телефон в карман, переводя взгляд на Кристину.
— Уже пора?
— Да, у Вас на сегодня назначено несколько процедур… — начала быстро тараторить Кристина, но Волков её уже не слушал. Все его мысли были о сестре и опрометчивом поступке, который он совершил.
— Надеюсь, ты окажешься умнее меня…
Глава 16
Оранжерея
На следующий день
Уворачиваясь от хлёсткого удара и уходя в произвольный кульбит, едва не снёс с ног Нику и других студентов, чудом успевших отскочить в сторону. Вот только, пускай им и удалось избежать ненужных травм, мне всё же прилетело, и было это крайне неприятно. Но это всего лишь боль, и она не сравнится с кислым вкусом поражения, которое может ожидать меня впереди, если я проиграю. И особенно горько проигрывать, когда на тебя смотрит почти вся группировка, а на кону не просто твоя честь, как главы, но и фактически статус самого сильного Зверолова.
Именно поэтому я не собирался сдаваться, и Тарасов тоже это понимал, с каждым своим выпадом стараясь вкладывать в удары всё больше сил. Каждый из нас желал одного — победить. И пускай моя победа или проигрыш фактически ничего не поменяют в группировке, но мне всё равно хочется доказать самому себе, что я стал сильнее и, даже потеряв всё, до сих пор способен стать сильнейшим. И судя по тому, как уверенно я стал чувствовать себя в бою один на один даже против Тарасова, плоды моей усердной работы начали созревать.
— Серёга, осторожно! — Олег попытался предупредить меня об опасности, но я и без него видел уловку, в которую едва не угодил.
В самый последний момент успел поставить защиту, блокируя высокий удар ногой, нацеленный прямо в мою голову. Казалось бы, это лучшая для меня возможность, чтобы контратаковать, сбить соперника с ног и перевести бой в партер, где у меня явное преимущество, но… «Прогноз» не ошибается, и я чётко увидел, что произошло бы, сделай я так. Выставленная вперёд нога лишь уловка для моей шеи, и сомкнулась бы она на ней с такой силой, с какой не всякий удав душит жертву. В реальном бою из этого бы вышла свёрнутая шея, а в нашем дружеском поединке всё обошлось бы удушающим, из которого я вряд ли бы выбрался.
Не будь у меня моего опыта из прошлой жизни и навыков от Бертольда, я бы проиграл здесь и сейчас, но я не настолько наивен и глуп, чтобы попасться на такой детский трюк!
Подныриваю под удар и, опустившись почти до пола, делаю хлёсткую подсечку, сбивая Тарасова с ног. Он слишком понадеялся на то, что я поведусь на его хитрый приём, и поплатился за это. Мой удар повалил его наземь с таких грохотом, что в воздух почти на метр поднялась залежавшаяся в щелях скрипучего деревянного паркета оранжереи пыль. Тарасов оказался не промах и быстро сориентировался, начав выкручивать тело, чтобы не дать себя добить, но я воспользовался своим преимуществом — скоростью.
Нанесённый мной удар создал воздушную волну, от которой у глядящих за сражением студентов трепыхнулись волосы. Но как бы многие не думали, всерьёз добивать Тарасова я не стал, остановив свою пятку в миллиметре от его носа. Попади такой удар ему всерьёз, вогнал бы переносицу прямиком в мозг, а это уже несовместимо с жизнью. Наши взгляды пересеклись, и я усмехнулся.
— Сдаёшься? — победоносно произнёс я, но Тарасов лишь изобразил ухмылку и кивнул. Я подал ему руку и помог подняться. Когда он отряхнулся, мы пожали руки, и вся группировка радостно закричала, празднуя мою победу. Всё-таки у нас собрался довольно приятный коллектив, сплочённый. — Достойный поединок. Ты действительно силён!
— Не такой сильный, как ты, — подметил Тарасов. — Удивлён, что ты так быстро набрался сил. Две недели назад я и подумать не мог, что у тебя появится хотя бы мизерный шанс меня сразить. Теперь же, я уверен, что именно ты первым сможешь ударить Льва Семёновича.
— Только ударить?
— Даже ты ещё слаб, чтобы его победить, — ответил вместо Тарасова Олег, подошедший к нам вместе с Никой. — Но я тебя поздравляю! Народ от тебя без ума. Всего две недели прошло, а мы уже так продвинулись! У нас народу уже столько же, как у «Светоча», и это только начало! Такими темпами мы и Лунатиков обгоним! Кстати, может, возьмём их перебежчиков к себе? Это нас неплохо усилит, а у тебя появится шанс подмять «Лунный коготь» под себя.
Я посмотрел на Трубецкого суровым взглядом. За последние несколько дней он уже, кажется, в сотый раз поднимает эту тему и, если честно, порядком меня достал.
— В миллионный раз отвечу, нет. Я не собираюсь иметь ничего общего с «Лунным когтем». Ты знаешь моё отношение к их ведению дел. К тому же, раз сбежавшие от них студенты уже однажды предали свою группировку, предадут и нас, — по-дружески хлопнул Олега по плечу. — У нас и так достаточно участников. К тому же нам не нужны первокурсники. У нас хватает своих, а от них бегут только такие.
— Согласна с Серёжей, — Ника кивнула и кокетливо опустила локоть на плечо Олега. — У нас сейчас пятьдесят три студента в группировке. Большая часть с третьего и выше курса. И лишь некоторые со второго и первого. Не забывай, что впереди экзамен, и по-хорошему, нам бы собрать несколько сбалансированных отрядов для более лёгкого его прохождения. Возьми мы к себе Лунатиков, это будет словно закинуть себе змею в постель и надеяться, что она тебя не укусит.
Слова Ники заставили Олега задуматься, и я уже хотел поблагодарить её за достойное объяснение, но меня вдруг одёрнул Тарасов.
— Мышецкий, глянь, — он кивнул в сторону входа в оранжерею. — Кажется, кто-то решился.