Будь у меня сердце, оно не просто пропустило удар, оно бы остановилось. Ассоциация считает меня тем монстром, о котором я до этого даже не слышал? И Волков старший того же мнения? Это когда я успел нажить себе таких врагов, даже не покидая стен академии? Вы шутите, что ли⁈
— И… почему ты ослушалась?
— Да потому что это всё какой-то бред, — уверенно ответила Аня. — Я же вижу, что ты не можешь быть этим монстром. Да и далеко отсюда до мест, где происходили все эти случаи, а ты, вроде, не покидал академию.
— Такая себе причина. — подметил я. — Будь это так, ты бы всё равно не стала бы ослушиваться брата. Может, скажешь уже, зачем ты пришла к нам на самом деле? В сказки про то, что ты хочешь стать сильнее, я уже не поверю.
Волкова нахмурилась, и взгляд её стал жёстким, пронзающим. Похоже, я попал в точку, поймав её на том, что она всё-таки что-то недоговорила.
— Ты, конечно, проницательный, Мышецкий, — суровым голосом произнесла она. — Но тебе не хватает такта для общения с леди.
Мне захотелось улыбнуться. Уж кого-кого, а Волкову леди назвать сложно. Хотя, если представить, что до семи лет она жила в довольно большом дворянском роду, манерам она точно обучена, а всё, что произошло с её характером после, это последствия суровых условий жизни. Вот только, я слишком поздно понял, о чём она. И когда понял, то сразу осознал, насколько был бестактен.
— Я ослушалась брата по причине, что ужасно презираю несправедливость и ещё больше ненавижу несправедливое гонение невинных, — в её голосе чувствовалась горечь. — Я не понаслышке знаю, что такое, когда тебя все ненавидят просто из-за того, что ты есть. Даже мой старший брат…
— Твой брат? — удивился. — Разве он не любит тебя больше всей жизни? Мне казалось, что об этом даже в «СМИ» слухи ходили.
— Сейчас это и в самом деле так, — Волкова кивнула. — Он любит меня и души во мне не чает, но только из-за того, что я постепенно превращаюсь в копию мамы. А давным-давно, когда всё только случилось, он хотел меня убить. Я помню его бешенный звериный взгляд. Он чуть не придушил меня, когда я пришла в себя. Кричал, что это я должна была умереть, что это я должна была там погибнуть, а не мама и вся наша семья. Его тогда еле оттащили, но осуждать никто не стал. Я видела в глазах врачей и сослуживцев брата презрение и горечь, что он не свернул мне шею первым же движением. Только очнувшись, всё, что я видела, — это взгляды людей, желавших мне смерти и боявшихся меня. Да, у них был повод, но я ведь была в этом не виновата…
Она набрала полную грудь воздуха и резко его выдохнула, приходя в себя. Её голос быстро вернулся в норму и стал более бодрым, что ли.
— Если говорить более простым языком, я просто не верю, что ты можешь быть тем монстром. И если себе я помочь тогда толком не смогла, то хотя бы тебе помогу. Да и если честно, сильнее стать тоже хочется. Так что, я решила просто совместить приятное с полезным.
Я совсем не знал, что ей на это отвечать. С одной стороны, было чертовски не по себе от осознания, через что она прошла, а с другой… Я понимал, что если она говорит правду, то ассоциация нацелилась на меня, как на цель номер один, и хочет повесить всех собак.
— Так, погоди… — голова шла кругом от огромного потока информации. — Даже если представить, что это всё так и ассоциация верит, что я — этот самый монстр, то… Какого хрена? Что связывает меня и того, кто на самом деле им является?
Аня пожала плечами и отвела взгляд.
— Вот этого я не знаю. Брат мне этого не говорил.
Понятно. Похоже, на этом моменте все остальные мои вопросы можно убирать в сторону. Уж чего-чего, а подобного развития этого диалога я совсем не мог представить. Мы стояли молча около минуты. Я не знал, что спрашивать, а Аня не знала, что говорить. Казалось, будто время остановилось. Так происходило до того момента, как на моём плече вдруг не появился Пакость. Аня, заметив что-то чёрное рядом со своей головой, заметно напряглась, медленно повернулась, и глаза её стали похожи на пятирублёвые монеты.
— Э-это что ещё за⁈ — прокричала она и попыталась дать Паку подзатыльник, но он насупился и переместился на другое моё плечо. — Мышецкий, у тебя на плече неведомая херабода!
— Тише-тише! — усмехнулся и удивлённо погладил черныша по голове. — Это не херабода, а Пакость. Вообще-то он обычно не показывается людям на глаза. Но в последнее время это всё чаще за ним замечается.
Посмотрел на мохнатого.
— Что-то случилось?
— Хозя, бида! — закричал Пак, будто ждавший, когда я на него посмотрю. — Титка обморок! Ощущать сильный боль!
— Анастасия Викторовна? — Пакость кивнул, и у меня пошли мурашки по коже. Посмотрел на Аню. — Прости, что-то случилось с тётей. Мне нужно идти.
Не став ждать, когда она мне что-то ответит, я побежал в сторону академии. Пакость стал указывать мне, куда бежать.
— Постой! — Аня окликнула меня, когда я уже почти скрылся в лесу. — Можно с тобой?
— Если будешь поспевать! — прокричал я и, не оглядываясь, рванул в сторону академии.
Анастасия Викторовна находилась в своей башне. Именно туда привёл меня Пакость. Когда я забежал внутрь, увидел её лежащую на полу, в довольно неестественной позе. Как и думал, Аня не могла за мной поспевать и когда я уже находился на самом верху, она ещё только забегала в башню.
— Пакость, что с ней случилось? — спросил я у черныша, подбегая к тёте. С виду она была какая-то очень бледная, будто больная. — Это истощение?
— Не наю, — ответил Пак и пожал плечами, после чего спрыгнул с моего плеча и в припрыжку доскакал до руки Анастасии Викторовны, начав её обнюхивать. — Запах смирть!
— Да, я тоже ощущаю что-то странное, — посмотрел в сторону, на открытое окно из которого завывал порывистый ветер. — Здесь был кто-то ещё…
Пока я осматривал Анастасию Викторовну на предмет магических следов, в её кабинет забежала слегка запыхавшаяся Аня.
— Мышецкий… — произнесла она надрывистым голосом. — Какого чёрта ты так быстро бегаешь?.. Ой, а что это с директором?
— Не знаю, — бросил на Аню косой взгляд и снова вернулся к изучению тёти. — Что-то не так. Судя по всему, у неё сильное магическое истощение. И ещё…
— Странная аура? — Аня меня удивила. — Я тоже чувствую, будто кто-то был здесь до нас.
Быстро посмотрел на Пакость.
— Пак, ты знаешь, что делать, — только я договорил, а черныша уже след простыл. — Отлично.
— Куда он?
— Искать того, кто оставил здесь эти следы. Если он ещё рядом, Пакость его найдёт, — уверенно произнёс я и пощупал пульс Анастасии Викторовны. — Жива, но состояние критическое. Её нужно срочно к лекарям.
Аня кивнула и подорвалась с места, правильно поняв мой намёк. Даже с тем, какая Анастасия Викторовна стройная, тащить её вниз, до медицинского крыла, будет тем ещё испытанием. Проще уже позвать лекарей прямо сюда, и именно за ними побежала Аня.
Как только она покинула кабинет, я заметил, что Анастасия Викторовна стала понемногу приходить в себя и без врачей. Впрочем, это едва ли можно было назвать поводом для радости, ведь она едва ли выглядела здоровой и точно не собиралась приходить в себя в ближайшее время.
Всё это походило на какую-то мистику. Кто смог проникнуть в академию и проделать подобное с тётей? Да она чуть ли не самая сильнейшая женщина Империи, а её уделали так, но при этом её кабинет остался цел? Нет, я ни за что в подобное не поверю. Пускай я и не видел её в деле, но я чувствовал, какая от неё исходила энергия в первую нашу встречу. Она очень сильна. Однако, почему у меня такое ощущение, будто сил в ней больше нет?..
В это же время
Три километра от академии
Телепортируясь с ветки на ветку, Пакость никак не мог угнаться за невидимой тенью, ускользавшей всякий раз прямо у него из-под носа. Как бы он ни пытался, некто будто игрался с ним, подпуская ближе и тут же отдаляясь на несколько десятков метров на какой-то нереальной для человека скорости.