- О, ещё один, - развернулась ко мне компания, я же посоветовал девчатам:
- Бегите, я тут сам управлюсь.
Однако убежать им не дали, двое удерживали, под юбки лезли, замечу очень короткие, сами провоцируют, но вступиться надо.
- Бросьте оружие, и я вас пощажу, - сказал я, на что те засмеялись.
Те чувствовали себя вольготно, тупичок не имел окон, прохожих рядом нет, некому разогнать их. Я сам сюда свернул отлить. Да и девчат думаю те под угрозой арматурин загнали. Скорее всего дело закончилось бы изнасилованием, такое в городе каждый день по десятку раз происходит, сколько девчат пропало, и сколько местные рабынь заимели, а милиции наплевать. На мои слова те лишь посмеялись, поэтому я сделал последнее предупреждение, хотя никогда так не поступаю.
- В последний раз говорю. Бросьте железки, останетесь жить.
Это вызвало ещё больше смеха, и четверо, двое по бокам обходили, двинули на меня. Мгновенно выхватив из сумки пистолет, я выстрелил в того что справа. В грудь. Потом тому что слева, и в тех что спереди стояли. Стараясь чтобы не задело девчат. Лежат, двое точно подранки, я стрелял в корпус. Глушитель неплохо глушит звук, выстрел как пробка из бутылки с шампанским вылетает. Почти сразу зазвенели об асфальт арматурины. Двое оставшихся их бросили, испуганно глядя на меня, поднимая руки.
- Отойдите от девушек, - велел я.
Когда те это сделали, с ужасом глядя на меня, выстрелил в каждого, послав по пуле в грудь.
- Зачем?! - воскликнула одна из девушек. - Они же сдались?!
- Тут не война, где действуют правила. Я дважды им предложил бросить оружие, а арматурины в подобное время вполне можно квалифицировать как оружие. Я никогда не делаю два предложения, но тут сделал. Они ими не воспользовалось. Они уже были мертвы, когда отказались бросить эти железки, я просто исполнил предначертанное.
- Тебя посадят.
- Это вряд ли. Я сегодня уезжаю из страны, - ответил я, убирая пистолет обратно в сумку. - Бегите отсюда, и забудьте, что видели. Они вас изнасиловать хотели, изувечили бы, убили, а вы их всё защищаете. Загадочные русские души. Валите.
Те убежали, а я, поднимал арматурины, и с силой пробивал ими черепа подростков, оставляя железки торчать в головах. Подранков тоже. За дело оружие вернул. Потом платком прошёлся, там рукоятки сделаны, синей изолентой, заранее готовились сволочи, стёр, и покинув переулок, кстати, отлил рядом с телами, и в сквере где парк был, сменил водолазку, я в ней примелькался, на белую рубашку, высоко застегнув ту. Рубашка в сумке была, в бумажном пакете. Потом зашёл в парикмахерскую, где меня коротко постригли, Антон носил шикарную шевелюру. Оттуда снова в «СТО». Машину уже заканчивали. Прицеп был хорош, так что дождавшись окончания работы, проверил всё, надёжно сделали, я в этом убедился, ну и расплатился, после чего на машине укатил. И всем по фигу что прав у меня не может быть, по малолетству. К гаражу подъехал вечером, когда темнеть начало. Я в магазин за продуктами заехал, а потом кофейную поужинать, там и тянул время пока не стемнеет. Машин милицейских много носилось, резонансное убийство шести подростков вызвало это. Когда на «СТО» был, всё тихо, а вот в кофейне уже шли разговоры. Меня это не интересовало, ждал темноты. Днём остановят, машину отберут, а так в темноте шансы проскочить есть. Уйти я успел раньше, чем в кофейне буча началась, народу там хватало, волками друг на друга смотрели.
В общем, к гаражу я подъехал, когда окончательно стемнело, открыл ворота, и начал грузить сначала в багажник машины. Оружие туда ушло. В прицеп гранаты, и боеприпасы. Всё ушло, крышу и салон освободил. Закрыл гараж, сбегал к той соседке что утром встречал, и отдал той ключи от квартиры и гаража, мол, дарю, а мы уезжаем всё бросая. После этого вернулся к машине, вырубил двух укурков из местных, что пытались её вскрыть, точнее открыть прицеп, сломал обоим руки, и устроившись за рулём, запустив мотор, выехал со двора, там узко, еле развернулся, и покатил к выезду из города. Только не в сторону Казахстана, а Самарканда. С этой стороны меня вряд ли ждать будут. А я сделаю круг и двину в Казахстан по другой дороге, а там буду пересекать Россию. Хотя пока ещё всё это Союз. Отъехал я недалеко, по улицам стекаясь шла толпа мужчин, мужиков и даже редких стариков. Все местные, узбеки. Припарковавшись, я вышел, и отойдя в сторону спросил у одного, тот всё равно не видит кто спрашивает, в этом месте фонари не горели:
- А что происходит? Куда идём?
- Русских убивать! - прорычал местный узбек, и устремился вместе со всеми вперёд.
- Убивать говорите? - задумчиво пробормотал я. - Сволочи.
Бегом вернувшись к машине, я достал «ПКМ», и две двухсотпатронные ленты, машинку для заряжания, и стал набивать ленты патронами. Набил обе. Машину на месте оставил. Только запер. Пулемёт на загривок, коробку с запасной лентой в сумку, и побежал за толпой, надеясь успеть. Почти успел, тут было общежитие, в основном русские жили, дальше частные дома. Всё это и штурмовала обезумевшая толпа, наши пока держали оборону, забаррикадировались, хотя несколько человек за руки вытащили наружу и буквально растерзали. Быстро забежав на крышу двухэтажки, тут всё открыто, крыша плотская, и позиция идеальная, я стал разгибать усики у десяти оборонительных гранат, «лимонки» были, проверил как пулемёт на сошках стоит, взвёл затвор, и выдёргивая кольца стал швырять гранаты в разные стороны, тут на улице несколько тысяч националистов собралось, жаль я один, но хоть пулемёт есть. Добрый пулемёт. Начались разрывы гранат, прижав приклад к плечу по плотнее, я стал стрелять. Очередями по тридцать-сорок патронов, делая поправки в редкие промежутки. Дульное пламя немного ослепляло, но я прицельно бил только по крупным скоплениям врага. Пули пробивали по пять-шесть человек за раз, тут была бойня, по-другому это не назовёшь. По штурмующим тоже прошёлся, там отхлынули от стен общежития, оставив лежать с два десятка человек. Некоторые ещё шевелились.