То, что Питер увидел, заставило на секунду забыть о маленьких музыкантах. Перед его глазами открылась следующая картина: Брюс Беннер, развалившийся на диване, и Тони Старк, раскинувшийся в кресле, мирно спали. Причем у его кровати?
— Мистер Старк? — с трудом прошептал подросток, снова проваливаясь в темноту.
***
В следующий раз боль была не такой сильной, а перед глазами почти не двоилось. Только теперь он подумал, что у него галлюцинации. Потому что на кресле все еще сидел Тони Старк, только теперь бодро что-то печатающий на голографическом экране. На диване два тренированных шпиона играли в карты. И галлюцинации заметили его пробуждение:
— Как ты себя чувствуешь? — все взгляды устремились на подростка.
— Где я? Что случилось? — очень слабо спросил Питер, игнорируя вопросы.
— Ты в больнице в башне Мстителей, — ответил Тони. — А вот что случилось? Это мы у тебя должны узнавать. Как тебе вообще пришла в голову идея отправиться в потенциальное логово продавцов оружия?
— А, я, ну, решил, что если оно взорвалось, то не взорвется еще раз, — голова снова начала болеть из-за попыток что-то вспомнить. — И как я тут оказался?
— Видимо, ты сдетонировал остаток взрывчатки. Потом мои дроны прилетели на повторный осмотр и нашли тебя. Без сознания, — на последних словах его голос немного дрогнул.
— Извините, — пробурчал парень, понимая, что он не только влез во что-то опасное, но его пришлось спасать Мстителям.
Но никто не начал ругаться или говорить, что он идиот и должен был подумать прежде, чем действовать. Клинт и Наташа только бросили косые взгляды на Тони, который тяжело вздохнул:
— Просто пообещай, что больше так не будешь.
— Он жутко волновался, — прошептал Клинт достаточно громко, чтобы его услышали все.
— Кто бы говорил, — фыркнула в ответ Наташа, заставив Питера улыбнуться.
— Спасибо всем вам, — он не мог не поблагодарить. — Можно я еще немного посплю, да?
Это последнее, что он успел сказать перед тем, как снова отключиться.
***
Маска. И зеленые светящиеся глаза. Обычная коричневая куртка с мехом. Но зеленые светящиеся глаза. Они пугают. Они смотрят, и смотрят, и смотрят. Но он отворачивается, и Питер благодарит за это всех существующих и не очень богов. Все двоится, а в ушах стоит звон, но он все еще может различить:
— Забирайте все.
— А парень?
— Он в отключке. Забрел случайно, скорее всего. Пора уходить.
И человек со страшными зелеными глазами просто…улетает. Оставляя мальчика наедине с болью и необъяснимым страхом. А стены начинают сжиматься. Они все ближе, куски штукатурки падают прямо на него, и…
Питер просыпается, сердце учащенно бьется. И он не может успокоиться, пока чья-то рука не ложится ему на плечо. Он слышит: «просто дыши, парень». И этот голос идет словно из другого мира. Слова кажутся таким далеким, но Питер изо всех сил пытается сосредоточиться на них. Человек начинает медленно считать. Один — мальчик вдыхает. Два — выдыхает. И голос становится все ближе, медленно и постепенно.
— И-извините, — со все еще дрожащим и слабым голосом говорит подросток.
— Не нужно. Такое бывает, — голос звучал очень мягко и…взволнованно?
— Мистер Старк? — наконец, доходит до него.
Он намеревается извиниться еще раз: за доставленные проблемы не только тогда, но и сейчас, однако оказывается остановленным отрицательным кивком Тони, который словно знал, что собирается сказать подросток, и вместо этого спросил:
— Как часто у тебя кошмары?
— Это был не кошмар, — недоумевающий взгляд собеседника. — То есть, эм, это скорее воспоминание, наверное?
— Расскажешь?
И он, естественно, рассказывает. Опуская тот факт, как напугали его глаза. И сжимающиеся стены. И то, какой страх он чувствовал (как будто это было не понятно).
Внимательно все выслушав, Тони пробурчал что-то Пятнице, но Питер это совершенно проигнорировал, разглядывая грязные и растрепанные волосы миллиардера и мятую рубашку:
— Сколько вы тут сидели?
— Столько, сколько нужно.
— Босс находился тут с момента вашего поступления сюда, — Старк в ответ прошипел что-то похожее на «предатель».
— И сколько я тут лежу?
Отвечает снова Пятница, а Тони закатывает глаза:
— Около двух суток.
Питер на такую информацию широко распахнул глаза, пытаясь не начать тараторить:
— Тетя Мэй? — выдавливает он из себя.
— Не волнуйся, мы сообщили ей, что ты понадобишься нам на секретном проекте на следующую неделю, может больше.
— То есть вы соврали?
— Нет. Я придумал хорошую отговорку, а Наташа доходчиво донесла ее до слушателей, — пожал плечами миллиардер.
— Мисс Романов?
— Ну, меня твоя тетушка не особо жалует, человеку, который при любом стрессе превращается в зеленого монстра вряд ли доверишь своего ребенка, а Клинт отказался со словами, что ему и его жены хватает, — он посмотрел прямо на парня, и его выражение лица стало более серьезным. — Теперь моя очередь задавать вопросы, ты не против?
Питер покачал головой и напрягся, но последнее его действие не было принято во внимание:
— Как ты себя чувствуешь?
— Отлично! — в подтверждение этого он попытался приподняться на локтях, но почувствовал сильную боль в груди и со стоном упал обратно.
— А на самом деле?
— Все и правда хорошо… пока я не двигаюсь.
Тони хмыкнул и пробурчал что-то про сотрясение и сломанные ребра. Больше он ничего не спросил. Это напрягало:
— Эм, а что-нибудь еще? Там, причины того, что я вообще решил туда пойти, видел ли еще что-то?
— Неа.
— Но…почему?
— Ты бы сам рассказал, если бы это было важно.
Действительно. Тишина, повисшая в белой палате, напрягала. И Питеру пришлось задуматься о том, какого черта мужчина сидел в палате двое суток? Ну, ведь не ради него, так? Он же обычный стажер в его компании.
— Почему вы, кстати, сидели тут все это время?
— Поймешь, когда будешь находить своих драгоценных стажеров без сознания в опасных местах.
— А откуда вы знали, ну, как мне помочь, когда я, эм, проснулся?
Миллиардер бросил на него косой взгляд и поднял одну бровь, словно спрашивая: «серьезно? это тебя интересует?». И ничего не ответил, из чего подросток сделал свои выводы: все статьи в интернете и интервью о том, что с его психическим состоянием все хорошо, были враньем. Даже после плена, Нью-Йорка, разрушения его собственного дома (эй, его объявляли тогда чуть ли не мертвым) и Альтрона. Питер видел достаточное количество фильмов и сериалов, чтобы вспомнить, что в таких случаях следует открыться хоть кому-то. Но зная Старка, то говорил он об этом разве что со своей голограммой. И то вряд ли, потому что тогда он бы признал серьезность проблемы.
— И как часто у вас кошмары?
— Ой, это был мой вопрос, — очередной наигранно-обиженный тон.
— Вы уходите от ответа.
— Как и ты.
Окей, это вело в тупик. Он действительно сейчас надеялся на сеанс терапии с самим Тони Старком? Хотя, учитывая, что он лежит в больничной койке, то хуже уже не будет:
— Где-то раз в неделю. Иногда чаще, — подросток старался не встречаться с удивленным взглядом собеседника.
— Нечестный ход, — пробурчал Тони. — Я не совсем человек, с которым делятся чувствами. Или наоборот.
Питер пожал плечами и продолжил:
— У меня это дядя, родители и одиночество. Что у вас?