Кристо выслушал жалобы брата и потом сказал:
― Слушай, я не мог привести «морского дьявола» потому, что он, как и Гуттиэре, часто уходит из дому на целый день без меня. А со мною идти в город не хочет. Совсем перестал меня слушать. Будет меня ругать доктор за то, что плохо смотрел за Ихтиандром...
― Значит, надо скорее захватить или выкрасть Ихтиандра, ты уйдешь от Сальватора, прежде чем он вернется, и...
― Подожди, Бальтазар. Не перебивай меня, брат. С Ихтиандром нам не надо спешить.
― Почему не надо спешить?
Кристо вздохнул, как бы не решаясь высказать свой план.
― Видишь ли...— начал он.
Но в этот самый момент в лавку кто-то вошел, и они услышали громкий голос Зуриты.
― Ну, вот,— пробормотал Бальтазар, бросая жемчуг в ванну,— опять он!
Зурита же с треском раскрыл дверь и вошел в лабораторию.
― Оба братца здесь. Вы долго будете морочить меня? — спросил он, переводя взгляд с Бальтазара на Кристо.
Кристо поднялся и, любезно улыбаясь, сказал:
― Делаю все, что могу. Терпение. «Морской дьявол» — не простая рыбешка. Его из омута не вытащить сразу. Один раз удалось привести его сюда,— вас не было; посмотрел «дьявол» город, не понравилось ему, и теперь он не хочет идти сюда.
― Не хочет — не надо. Мне надоело ждать. На этой неделе я решил сразу два дела сделать. Сальватор еще не приехал?
― На днях ожидают.
― Значит, надо спешить. Ждите гостей. Я подобрал надежных людей. Ты нам откроешь двери, Кристо, а с остальным я сам справлюсь. Я скажу Бальтазару, когда все будет готово.— И, обернувшись к Бальтазару, он сказал: — А с тобой я еще завтра поговорю. Но только помни, что это будет наш последний разговор.
Братья молча поклонились. Когда Зурита повернулся к ним спиной, любезные улыбки сошли с лиц индейцев. Бальтазар тихо выбранился. Кристо, казалось, что-то обдумывал. В лавке Зурита о чем-то тихо говорил с Гуттиэре.
― Нет! — услышали братья ответ Гуттиэре.
Бальтазар сокрушенно покачал головой.
― Кристо! — позвал Зурита.— Иди за мной, ты мне сегодня будешь нужен.
Неприятная встреча
Ихтиандр чувствовал себя очень плохо. Рана на шее болела. У него был жар. Ему было трудно дышать на воздухе.
Но утром, несмотря на недомогание, он отправился на берег к скале, чтобы встретить Гуттиэре. Она пришла в полдень.
Стояла невыносимая жара. От раскаленного воздуха, от мелкой белой пыли Ихтиандр стал задыхаться. Он хотел остаться на берегу моря, но Гуттиэре торопилась, она должна была вернуться в город.
― Отец уходит по делам, и я должна остаться в лавке.
― Тогда я провожу вас,— сказал юноша, и они пошли по наклонной пыльной дороге, ведущей к городу.
Навстречу им, низко опустив голову, шел Ольсен. Он чем-то был озадачен и прошел мимо, не заметив Гуттиэре. Но девушка окликнула его.
― Мне нужно сказать ему только два слова,— сказала Гуттиэре, обращаясь к Ихтиандру, и, повернув назад, подошла к Ольсену.
Они тихо и быстро о чем-то говорили. Казалось, девушка упрашивает его.
Ихтиандр шел в нескольких шагах позади них.
― Хорошо, сегодня, после полуночи,— услышал он голос Ольсена. Великан пожал руку девушке, кивнул головой и быстро продолжал путь.
Когда Гуттиэре подошла к Ихтиандру, у него горели щеки и уши. Ему хотелось поговорить, наконец, с Гуттиэре об Ольсенсе, но он не находил слов.
― Я не могу,— начал он, задыхаясь,— я должен узнать... Ольсен... вы скрываете от меня какую-то тайну. Вы должны с ним встретиться ночью. Вы любите его? Гуттиэре взяла Ихтиандра за руку, ласково взглянула на него и, улыбаясь, спросила:
― Вы верите мне?
― Я верю... Вы знаете, я люблю вас,— теперь Ихтиандр знал это слово,— но я... но мне так тяжело.
Это была правда. Ихтиандр страдал от неизвестности, но в эту минуту он еще чувствовал в боках острую, режущую боль. Он задыхался. Румянец сошел с его щек, и теперь лицо его было бледно.
― Вы совсем больны,— беспокойно сказала девушка.— Успокойтесь, прошу вас. Милый мой мальчик. Я не хотела говорить вам всего, но, чтобы успокоить вас, я скажу. Слушайте.
Какой-то всадник промчался мимо них, но, взглянув на Гуттиэре, круто повернул лошадь и подъехал к молодым людям. Ихтиандр увидел смуглого, уже немолодого человека, с пушистыми, приподнятыми вверх усами и небольшой эспаньолкой.