Обычным девушкам не понять, каково это — быть вейлой. Ну, собственно, в Шармбатоне её и не понимали. От откровенного буллинга останавливало только то, что её отец — глава Аврората.
А вот Гермиона, на удивление, понимает. Пусть пока что не полностью, но она хотя бы приняла аргументы Флер… ну, и немаловажный фактор, что у вейлы появился парень, в котором Грейнджер не заинтересована. Но, в любом случае, Флер была очень рада.
Хотя, всю малину жестоко испортили эти рыжие дети. Когда они увидели, что Гермиона общается с Флер и Гарри, это была капитальная ссора. На глазах у всего большого зала, рыжий обзывал Флер “вейловской шлюхой”, Гарри — “ебаным снобом и предателем”, а Гермиону, цитата: “Сука полная… с ними… да я… а я?… уродка! Книжный червь”. Когда Гарри немного опомнился и уже хотел что-то сделать с Роном, Флер по глазам видела, подорвались профессора и конкретно наказали Уизли до конца года всевозможными отработками. Говорили, что его братья-шутники тоже приложили руку к его наказанию, лично от них.
Не прошло и несколько дней, как теперь рыжая девочка, на этот раз в коридоре, видно её старший брат, показал хоть какой-то пример для неё, начала материть Гермиону. Ну, там тоже что-то про предателей, и опять Флер назвали шлюхой. Гарри просто наслал проклятие безмолвия и повел за ручку разгневанную вейлу дальше.
Он не хотел что-то делать маленькой девочке, которая, в силу возраста, сначала делает, а потом думает.
И вот, пока Гарри флегматично сидит в кресле и что-то обдумывает, Флер убирает апартаменты, ест, переодевается в другую одежду, ест, а потом все сначала. Гарри же думал. Что заняло его мысли, девушка не знала. Это может быть как обдумывание третьего задания, так и мысли о том, что сегодня он будет накладывать себе в тарелку. И вот Гарри резко заговорил:
— Флер, выходи за меня, — абсолютно серьезно сказал он.
Девушка замерла на пути на кухню, чтобы в очередной раз покушать. Ну что поделать, она заедает волнение. Она медленно повернула немного взлохмаченную голову к спокойному, как удав, Гарри и совсем чуть-чуть истерично спросила:
—Что?
— Говорю, выходи за меня, — опять же абсолютно спокойно сказал парень.
—OUI ! То есть…. bien… с чего vous вообще решил… pourquoi так рано..? — начала чуть-ли не мямлить Флер, пытаясь сформулировать свою мысль.
— Я просто оценил, что я вряд ли доверюсь еще кому бы то ни было в романтическом плане. А то, что я сделал предложение, станет хорошим аргументом для твоих родителей. А, собственно, саму свадьбу можно будет провести, когда мне будет семнадцать. Как раз в Англии все уляжется, или к тому моменту меня уже здесь не будет. Ну а еще, я тебя люблю. Так ты согласна или нет? — немного нетерпеливо закончил Гарри.
— А-а-а-а, — перешла на ультразвук Флер, кидаясь на руки к Поттеру и затягивая его в длительный поцелуй, — Bien sûr, mon favori, Seigneur, je suis si heureux (пер. Конечно, мой любимый, господи я так рада), — от волнения вейла перешла на свой родной язык.
Гарри, конечно же, ожидал бурной реакции, поэтому стоически переносил это, улыбаясь и отвечая на поцелуи.
Не сказать, что он сам не рад.
Он был чертовски рад. Флер теперь будет официально его женой. Честно говоря, сама мысль об этом будоражила его, пускай вида он и не подавал. Осталась одна мелочь. Познакомиться с родителями. Он, откровенно говоря, боится. Не самого знакомства, нет, ни в коем случае. А того, что они могут отнять у него Флер. Тем или иным способом.
***
Доминик Делакур ждал свою любимую жену Апполин и младшую дочь Габриель. Пусть они обе и вейлы, это не перекрывает того, что они так же еще и девушки, и собираться они будут долго. Ведь сегодня они идут поддержать свою старшую дочь в третьем туре и отогнать наглого молодого человека, про которого обмолвилась младшая вейла.
Ну, вторая цель была лично у Доминика, он не хотел отдавать свою дочь, судя по скудному описанию Габриель, за какого-то золотого мальчика-мажорчика. Да и Флер хороша, повелась на понты, скорее всего подарки разные, обещания красивые… А когда он запретит ей после турнира общаться с ним, начнутся подростковые обиды, попытки побега и прочее такое…. подростковое.
И вот, наконец, они попадают в Хогвартс специальным порт-ключом. Доминик уже бывал тут. Когда он работал простым аврором, он был в одном из отрядов, которые послали в поддержку Англии в первую войну с Волан-де-Мортом. Это было довольно странно, потому что всю ситуацию им рассказывал директор школы. Объяснял план действий, расстановку сил и элиту Пожирателей. Обычно этим должен заниматься глава Аврората или Министр Магии… но никак не директор школы. Только много позже, когда Доминик уже погряз в политике, он понял, что Альбус Дамблдор — вот кто реальный правитель Англии. И кому как не ему объяснять, что и кому делать.
Он помнит эту войну. Откровенно говоря, это были ужасные времена. Из всей той группы, которую послали из Франции, выжили только трое, включая самого Делакура. Трое из сорока семи человек. Сорока семи обученных, одних из самых лучших бойцов Франции. И не сказать, что их жертвы были сильно оправданными, они, как и большинство авроров в самой Англии, были вроде пушечного мяса. Элитой выступал Орден Феникса во главе с самим Дамблдором. Там было много действительно сильных волшебников, рядом с которыми Доминик чувствовал себя немного ущербным… да как и весь аврорат, в принципе.
Блэки, Поттеры, Пруэтты, Боунсы, Лонгботтомы и куча одиночек-полукровок или маглорожденных. Та же Эванс-Поттер была ничуть не хуже Блэка в бою. Блэка. Блэки — это исторически боевые маги, их с детства так воспитывают, пусть Сириус был и отречен от семьи, до шестнадцати он вполне сносно усвоил всё, что хотели ему дать предки, а тут магглорожденная.
А легендарный Аластор Грюм? Он был, пожалуй, второй по силе после Дамблдора, и первый по безбашенности, конечно. Рассказывали историю, что пожиратели убили его жену или девушку, и теперь он лезет в самый эпицентр боя так, что каждый раз на грани смерти или около того. Поэтому у него так много шрамов*. Мол, он просто шизанутый.
Один раз он видел сражение Дамблдора с кучей пожирателей внутреннего круга. Их было около десятка. И один старик. Это было действительно страшно. Директор, вместо своего обычного всепрощения и спокойствия, излучал холод и ужас, вся его немного клоунская одежда потемнела и выглядела, как черная мантия, а его обычно добрые глаза с искринками были чистым льдом. Феникс выглядел не как обычная красивая птичка, а как какой-то демон из преисподней, который летает по полю боя, защищая Дамблдора от заклинаний и подпаливая пожирателей, при этом выдавая песню, от которой застывает кровь в жилах. Директор, конечно, победил. Он никого не убил, а засадил всех в Азкабан. Всех. Десятерых. Пожирателей.
После этого Доминик мысленно ставит галочку “идиот” напротив фамилий тех людей, которые крестят Дамблдора сошедшим с ума или ни на что не годным стариком. Почему-то у Делакура, смотря на ту силу, сложилось четкое мнение, что если бы Дамблдор был заодно с Грин-де-вальдом в свое время… мир бы был уже давно захвачен, утоплен в крови и восстановлен.
До всего этого он смеялся над привычкой Англичан бояться имени. После он сам ни разу не назвал Кого-нельзя-называть по имени. Даже несмотря на все подколки коллег по работе.
Кстати, еще Доминик хотел увидеть этого легендарного Гарри Поттера. История победы над Темным Лордом популярна и на континенте. Честно говоря, ситуация в Англии тогда была настолько нестабильна, что многие страны начали наращивать регулярную армию или аврорат, у каждой страны по-разному. Потому что, фактически, стоило Волан-де-Морту взять Англию под свой контроль, будет война. Поэтому Франция, Болгария, да и многие другие страны отправляли в поддержку толпы авроров. Поэтому история Мальчика-который-выжил популярна по всему континенту и, откровенно говоря, это что-то вроде красивой сказки, которую домохозяйки рассказывают своим детям.
Ему сейчас должно быть около четырнадцати? Говорят, он внешне похож на своего отца, а Доминик, пусть и не сильно, но был знаком с Джеймсом Поттером. Он был уникумом в трансфигурации. Мог один сражаться против двоих членов Внутреннего круга пожирателей, а вместе с Лили они могли осилить и пятерых. Их сочетания громоздкой, массивной трансфигурации и тонких, точных боевых чар просто не оставляли шансов. Для примера, один член внутреннего круга вполне мог сражаться на равных с пятью — шестью аврорами из группы Делакура в то время.