И одежда убитых генинов. Точно такая же, как у команды, одна из членов которой языком вернула Анко кунай. Неужели это и был Орочимару? Интуиция Анко не обманула?
– Всё вышло из-под контроля, – резко обернувшись к подчинённым, заявила она. – Немедленно сообщите об этом Хокаге-сама, запросите ещё две и более группы АНБУ в Лес Смерти! Я же пойду за ним сейчас. Понятно?!
– Да! – Они отправились выполнять приказ.
Страх холодной змеёй свернулся у сердца. Орочимару – старый враг не только Анко, но и Деревни – вернулся. Зачем? Что за цель он преследует? В очередной раз коснувшись метки, Анко заставила себя ещё минуту постоять на месте: надо было успокоиться и тщательно всё продумать. Орочимару вернулся в Скрытый Лист явно не с благими намерениями. И он проник в Лес Смерти, на кровавый сорок четвёртый полигон. Зачем?
Рывком подавив набиравшую силы злость, Анко бросилась к исполинским деревьям. Она должна была остановить Орочимару. Должна была что-то для этого сделать даже ценой своей жизни!
====== Глава 6. Противостояние ======
Баки сидел у себя в комнате в позе лотоса и медитировал, пытаясь вернуть тот незамутнённый, чистый покой, который когда-то чувствовал. Однако пока ничего не получалось: слишком многое волновало и вызывало сомнения. От Четвёртого Казекаге ещё не приходило новых приказов, что значило продолжать вести себя, как прежде — притворяться обыкновенными джонинами-наставниками, и Баки, конечно, справлялся с задачей как нельзя лучше. Сейчас его ребята сдавали экзамен в Лесу Смерти.
С лёгким стуком на козырёк крыши за окном кто-то спрыгнул, и Баки, открыв глаза, повернул в ту сторону голову. Там стояла, опираясь о деревянный подоконник ладонью, Тайо Пакура. Судя по виду, с новостями.
— Привет, Баки. В общем, я выполнила твою просьбу, — улыбнулась она и сообщила, не дожидаясь ответа: — Мне кажется, твои подозрения беспочвенны. Он просто придерживается того же мнения, что и я.
— Уверена?
— Да. — Вид Пакура приняла очень серьёзный. — Он всегда был немного себе на уме, но не кажется мне предателем Деревни. Таково моё личное мнение. Если я не развеяла твоих сомнений, советую обратиться к АНБУ, они занимаются подобными вопросами.
— Жаль, — помрачнел Баки. — Отвлекать его сейчас на вероятное расследование не совсем уместно, всё-таки экзамен на чужой территории и Гаара… Спасибо, Пакура. Я твой должник.
— Забудь, — улыбнулась она, кажется, расслабившись. — Удачи твоей команде на экзамене.
— И твоей.
Развернувшись, Пакура упорхнула по своим делам, и Баки с тяжёлым вздохом поднялся на ноги, приблизился к окну, оглядел открывавшуюся отсюда улицу. На карте она располагалась в восточном секторе Листа, который должны были взять на себя люди Звука и змеи, призванные шиноби Песка. Сейчас последние только овладевали необходимой техникой, заключали договор с Рючидо и так далее, и Баки не сомневался, что всё получится в срок.
Но что если и среди чунинов не было единства?
И это сейчас, когда Деревня находится в столь плачевном положении! Баки не обладал свободой идти куда хочется и когда хочется, но беспокоить Казекаге-сама подозрениями, в обоснованности которых и сам не убедился до конца, он не желал. Орочимару не нравился ему как человек, однако союз между Песком и Звуком был заключён. Находились, конечно, и противники, хотя они сидели смирно, не дёргаясь.
— Но…
Если некоторые из них вдруг станут предателями Деревни… Да ещё такого высокого уровня, не меньше S…
По спине пробежал холодок. Раздражённо цыкнув, Баки размял шею, поправил хитай-ате и выбрался наружу через окно. Скользнул ногами по черепичному козырьку, спрыгнул на землю и, убрав руки в карманы штанов, бесцельно пошёл куда глаза глядят.
Сасори неопасен, сказала Пакура. Баки всецело доверял её мнению, но это не мешало ему иметь своё. Из глубин памяти всплыли события последних трёх месяцев переговоров. Было много совещаний и обсуждений, власти Деревни то и дело привлекали к этому джонинов, и в числе тех, кому вменялось в обязанность сопровождать Казекаге-сама на встречах, помимо Баки, оказался и Сасори.
Но тот никак себя не проявил, ограничился простым присутствием в зале Совета, и Баки сразу заметил, какое у того скучающее лицо. Шло собрание за собранием, сомневающихся становилось всё меньше, и в конце концов Казекаге-сама, потеряв терпение, заявил:
— Если мы не сделаем что-то сейчас, то попросту утонем в песках, растеряем шиноби, да и если они останутся, не сможем их прокормить! Союзу со Скрытой Деревней Звука — быть. Таково моё решение.
Об этом знал очень ограниченный круг лиц. Баки посвятили почти сразу: он никогда не вызывал сомнений в верности. Приблизил Казекаге-сама и Сасори. Тот подчинился неохотно. На переговорах его было почти не слышно, он не менялся в лице, не высказывался, открывал рот, только если обращались лично к нему, и сначала Баки раздражало такое равнодушие, а потом… потом он перестал замечать Сасори.
Воспоминания шуршали разными голосами. Вот советник Саджо сказал представителю Звука: «Учитывая, что барьер Третий Хокаге не поменял и он всё тот же, что и во время Третьей…» Вот Юра, недавно ставший частью Совета, поведал: «Карта нынешнего Листа. Красным обозначены стратегически важные объекты…» Собрания проходили бурно, по делу, хотя бывали вопросы, которые ставили в тупик — например, насчёт Гаары, — но Сасори не подавал голоса. С другой стороны, он всегда был таким, и подозрения Баки, вероятно, останутся лишь подозрениями.
Пакура была умной женщиной, мнению которой он доверял, но плохое предчувствие всё ещё его не покидало. Засев в сердце, не давало покоя и раздражало, подобно мухе: вот вроде бы не мешает, жужжит себе где-то под потолком, а раздражает! Особенно острым это чувство становилось, когда вспоминался Гаара — безжалостный ребёнок с огромной силой, который не мог себя контролировать. Так что на его наставнике — Сасори — лежало куда больше ответственности, чем на Баки.
Скрыв удивление, он остановился: впереди замер, задумчиво глядя на Госпиталь Листа, Скорпион Красных Песков. Баки подошёл к нему, тоже посмотрел на Госпиталь:
— Заинтересован?
— Да, — как-то рассеянно подтвердил тот. — Медицина Скрытого Листа — лучшая в мире.
— Из-за Принцессы Слизней. Она покинула Лист.
Не дождавшись ответа, Баки задумчиво посмотрел на Сасори. Тот неподвижным, почти кукольным взглядом наблюдал за Госпиталем, наверняка хорошо оснащённым, и Баки вдруг разозлился. Третий Хокаге смог это устроить отчасти потому, что грабил Песок. Забирал у его шиноби работу, лишал самых главных заказчиков, издалека ослаблял Деревню, и так зависимую от Листа по договору! И Сасори, чёрт бы его взял!..
Баки гневно прищурился.
Сасори на это было плевать. «Медицина Скрытого Листа — лучшая в мире».
— Хочешь обсудить что-то с местными врачами? — холодно спросил Баки.
— Это было бы интересно.
— Сейчас идёт очень важный экзамен.
Сасори посмотрел на него со сдержанным удивлением:
— Одно другому не мешает. Учитывая, что ирьёнины Песка не в силах создать противоядие от моего яда, а ирьёнины Листа, пусть и в лице Тсунаде, смогли — и не раз…
Имелась в виду Третья Великая.
— Глупо. Со времён войны ты стал значительно сильнее и опытнее, учёл свои прошлые ошибки и усовершенствовал каждый яд.
— Лучший специалист в этой области у нас — Чиё. Ты думаешь, я не давал ей на проверку свои яды? Каждое противоядие от моего яда, которое имеется в арсенале Деревни, Баки, создано мной.
Баки понадеялся, что презрение в голосе Сасори ему померещилось.
— Врождённый талант не мешает тебе делиться знаниями с другими.
— Это значит потратить половину своего времени впустую.
То есть? Разве Сасори не занимался с самыми трудными генинами Деревни? Взрослые люди были более простой задачей, и Баки уже собрался сердито об этом сказать, когда Сасори продолжил: