Возможно, не услышит никогда. Обманываться было себе дороже.
— Зачем тебе это нужно? — спросил недовольный Нара. — Ты выиграл поединок. Неужели зло затаил?
— Ничего подобного. Я убью его, потому что хочу убить. — Немного подумав, Гаара добавил: — Если будете мешать мне, я убью и вас.
— Да неужели?! Давай, попробуй! — самоуверенно нарывался Узумаки Наруто.
Шикамару приструнил его и, с нахальной ухмылкой посмотрев на Гаару, заявил, что он им с Наруто не ровня, но они, так и быть, отпустят его, если он будет паинькой и уйдёт сам. Гаара повторил то, что сказал:
— Будете мешать — убью.
— Ха! Меня не убить кому-то вроде тебя! — продолжил Узумаки Наруто, чем снова взволновал Шикамару:
— Сказано тебе, прекрати, — зашипел он. — Он чудовищно силён, разве не ясно?
Эти двое не знали о Шукаку и всё равно поняли, сколь страшен Гаара. Слишком сильное существо обречено стать источником страха. Но Наруто усмехнулся так, словно победа за ним:
— Внутри меня живёт настоящее чудовище. Ему меня не побить.
Вот как. Тоже чудовище… Значит, они с ним были похожи. Так Гаара и сказал. Наруто с Шикамару вздрогнули.
— Как ты верно заметил, — с невозмутимостью смертника произнёс Гаара, — детство у меня было не из приятных. Родившись, я забрал жизнь женщины, которую называли моей матерью. Чтобы создать непобедимого ниндзя, мой отец с помощью техники вселил в меня дух песка.
И утробный голос Шукаку всю жизнь сопровождал его.
— Я — чудовище с рождения.
На лицах их обоих мелькнул сущий ужас. Как знакомо.
— Его имя — Шукаку. Душа древнего безумного жреца, много лет запечатанная в чане.
Скупые и плоские слова, не отражавшие и толики того, что за ними стояло, дались Гааре легко, почти безразлично. Однако Шикамару и Наруто пробрало.
Холл больницы обезлюдел, похоже, с началом перерыва на обед. Тем лучше, решил Сасори и подошёл к стойке записи на приём. Почти всё располагалось здесь так же, как в больнице Деревни Песка, и обойти стойку, отыскать и взять журналы учёта особого труда не составило. Раскрыв первый из них, для пациентов, Сасори быстро пролистал его до последних заполненных страниц. Номера строк, фамилии, имена, обозначения палат и лечащих врачей…
«Рок Ли», — бросилась в глаза непримечательная, в числе таких же, запись.
Вернув журналы на место в том порядке, в каком они были изначально, Сасори отправился в крыло пациентов на третий этаж. Найти лестницу, быстрой тенью подняться по ней, разобраться в сети коридоров и выбрать нужный из них заняло от силы четыре минуты. Везде было чисто, тихо, светло и просторно. Навстречу шагала ученица Какаши. Она вздрогнула при виде Сасори, остановилась, нахмурилась. Он лишь, не двинув головой, скосил в её сторону взгляд, пока проходил мимо. Сакуру заметно передёрнуло.
Дослушав, Шикамару с вымученной усмешкой заметил:
— Родители обычно так не поступают. Странное проявление любви…
— Любви? — презрительно переспросил Гаара. — Не равняйте меня с собой. Семья… Я расскажу, что нас связывает. — Он сомневался в своих следующих словах, но всё же произнёс их: — Это длинная история уз ненависти и взаимной жажды убийства. Ценой жизни моей матери был создан я, лучшее оружие Деревни… сын Казекаге. Он обучил меня тайным техникам, баловал, разрешал всё. Я принимал это за любовь.
Чуть погодя он добавил:
— До одного случая.
Зачем он говорил это людям, которых в ближайшее время убьёт? Поступал, как та девчонка в красном платье. Делился с ними тем, что не знали Канкуро и Темари и что Сасори узнал лишь недавно. Возможно, Гаара это делал потому, что Шикамару и Наруто всё равно обречены?
— Так что случилось-то?! — потерял Наруто спокойствие. Гаара, напротив, сумел сохранить его:
— Уже шесть лет с моего шестилетия мой отец бесчисленное множество раз пытается меня убить.
Ни у кого не вышло даже ранить. Первый, кто смог это, лежал здесь на кровати, почти укутанный в кокон из песка.
— Судя по всему, когда мне исполнилось шесть, отец счёл, что я слишком опасен, — почему-то продолжил Гаара, уже не задумываясь, зачем. — Такое опасное оружие очень непросто использовать. Для придурков Деревни я лишь осколок прошлого, от которого они хотят избавиться. Тогда зачем я существую и живу? — он нахмурился. — Я долго думал над этим и не мог найти ответа. Но чтобы жить, необходима причина… иначе такая жизнь ничем не отличается от смерти.
Секунда молчания.
— И тогда я решил… я живу для того, чтобы убивать других.
Когда он закончил говорить, песок, наполненный чакрой, взмыл вверх. Гаара давно нашёл смысл существования. Зачем он искал новый смысл в Темари, Канкуро и Сасори? Сасори как будто защищал, Темари с Канкуро как будто не боялись, но чем больше хотелось в это поверить, тем сильнее оно казалось иллюзией.
Встретившись с Гаем за поворотом, Сасори ускорился и прошёл мимо. Они направлялись в одну сторону, чакра Шукаку ощущалась всё острее, и когда из палаты в конце коридора послышался шелест песка, они оба сорвались на бег.
— Наруто! Наруто, эй, очнись!
Там есть кто-то ещё?
— Вот проблематичный, а! Наруто!!!
Песок шумел всё громче.
— Нам крышка!!!
— Что здесь происходит?!
— Довольно!
Гаара, Узумаки Наруто и Нара Шикамару обернулись к Сасори и Гаю, вошедшим едва ли не одновременно. Песка на кровати Ли не было. Хорошо, не выйдет обвинить в покушении. Сасори чуть-чуть успокоился — успел! — в то время как Гай встал возле мальчишек и строго заявил Гааре:
— Драться будете завтра. Не то самого на койку уложу.
«Разумная угроза», — оценил Сасори и, поймав взгляд Гаары, неодобрительно сощурился, как того вдруг скрутило. Он со стоном вцепился себе в голову, зажмурился, и Сасори, стремительно приблизившись, с силой взял его за предплечья, чтобы отвести руки в стороны:
— Гаара, спокойно. Мы уходим.
Гаара, распахнув глаза, посмотрел на него так растерянно, что Сасори едва не опешил. Но отпустил его только тогда, когда песок весь вернулся в плен тыквы, а пробка — в её узкое горло. И боль, сводящая Гаару с ума, тоже утихомирилась, отступила, свернувшись змеёю на дне, чтобы когда-нибудь всплыть на поверхность. Сейчас можно было сделать передышку. Перед серьёзным разговором…
Сасори повернулся к Гаю, столкнувшись с его мрачным взглядом. Наруто рядом заметно потряхивало. Шикамару держался спокойнее — всё-таки тёмная лошадка, — но и очень настороженно. Сасори, посмотрев на Гаару, кивком указал ему на выход, и они вместе в полной тишине покинули палату.
— Клянусь, я убью вас обоих, — пообещал Гаара генинам Листа, остановившись на самом пороге. — Ждите.
Сасори мог бы сказать то, что всегда говорил про ожидание, но сейчас это было всё равно что призвать убить всех немедленно. Хорошо, что он с Гаем успел. Случись опоздать, и здесь было бы по меньшей мере три трупа.
Скоро Сасори это не трогало: главное, тут Орочимару не пахло. Гаара почти пришёл в себя, его перестала колотить дрожь, и на лестничной площадке, в тени от стены, Сасори его задержал лёгким прикосновением к плечу.
— Почему ты оказался у Ли?
— Я хотел его убить, — честно ответил Гаара, смотря Сасори в глаза.
— Я хотел бы услышать более весомую причину.
— Другой нет.
Сейчас причиной, конечно, послужила луна и то, что Сасори уже столько дней не прикасался к разуму Гаары привычной техникой защиты, в которой, казалось, отпала нужда. Это было необходимо исправить. В глазах Гаары томилось ожидание. Он хотел что-то получить — услышать, увидеть, почувствовать? — но Сасори не привык выполнять чужие желания, если то не приносило ему выгоду. Не привык и к тому не стремился, однако… всё же спросил, без издёвки и яда:
— Пытался доказать ценность своего существования?
Гаара кивнул.
— Это не то, что требует доказательства. — Сасори, отвернувшись, стал спускаться по лестнице. — Не веди себя глупо, Гаара.
====== Глава 16. Резонанс ======
Находиться в толпе было неуютно, особенно при знании всей обстановки. Сасори обвёл холодным взглядом галдящие трибуны, наполненные в основном мирными жителями, для которых шиноби до сих пор оставались эдакой диковинкой. Сасори закрыл глаза. Он уже десять минут как занял своё место, и за это время к участникам поединков присоединился только Узумаки Наруто. Учиха Саске отсутствовал.