Канкуро, вцепившись в перила, переглянулся с Темари, такой же обеспокоенной, и с арены донёсся голос судьи:
— Дамы и господа! К сожалению, один из участников следующего боя опаздывает. Поэтому мы переносим этот матч, а пока начинаем следующий!
По рядам прокатился раздосадованный вздох. Канкуро напрягся, понимая, что то, что бой Саске и Гаары переносят, означало…
— Участники следующего боя, — подтвердил судья эти опасения. — Канкуро и Абураме Шино, спускайтесь.
Хорошо, оставалась возможность сдаться, и Канкуро немедленно воспользовался ею, не собираясь раскрывать здесь тайны Карасу.
— Экзаменатор! Я сдаюсь! Я сдаюсь! — повторил он на случай, если его не расслышали. — Начинайте следующий бой!
Трибуны бы совсем разошлись, если бы Темари, досадливо цыкнув, не выхватила из-за спины веер, на котором и спланировала вниз, на арену. Ветер стих, стоило Темари приземлиться, и следом, верно, удивлённые, стихли и люди. Чёрт! Тратить здесь чакру было накладно, но пропустить этот бой тоже нельзя, ведь Саске до сих пор не явился. Опаздывал.
Нара Шикамару тоже, однако, не горел желанием биться, бормотал возмущённо, мол, какого хрена только у него чехарда с боями, пожалуй, лучше сейчас сдаться, и… Узумаки Наруто, воодушевившись, спихнул его вниз.
Узумаки Наруто.
Непростой парень. Чакра, недавно из него хлеставшая, не имела с человеческой ничего общего; Канкуро уловил это сразу как увидел. Да и Гаара воспринял это остро: было заметно по его глазам, которые спокойными лишь выглядели. Может, ему надо было напомнить…
— Ты же помнишь, что сенсей сказал нам? — перебравшись поближе, прошептал Канкуро.
Гаара медленно, внушительно кивнул, продолжая наблюдать за ареной. Вчера вечером, когда он нашёлся — дома! рядом с Сасори-сенсеем! — Канкуро его почти ненавидел, после всех суматошных поисков, выпивших достаточно сил по крайней мере душевных. Правда, быстро отпустило. Проведённое следом собрание было коротким, но ёмким.
— В бой не вступать. Как только Орочимару нападёт, уходите прочь от Деревни.
В лоб заявил Сасори-сенсей, вопреки обыкновению не в зале, а у себя в комнате, сидя за низким столиком, о край которого облокотился. Канкуро медленно провёл языком по почему-то пересохшим губам, силясь осознать приказ. Не вступать в бой. Отступать сразу. А как же вся подготовка? Стремление Скрытой Деревни Песка встать с колен и сбросить ярмо марионетки?
— Почему, Сасори-сенсей? — спросил Канкуро на диво спокойно. — Ведь по плану…
— Планы изменились. Мы в этом не участвуем.
«Изменились… Да скорее перевернулись с ног на голову», — подумал он с долей раздражения, удивившись, что не удивился. Темари с Гаарой тоже восприняли новость прохладно, словно давно готовые к ней, и Сасори-сенсей достал из лежавшего рядом подсумка сложенную вчетверо карту. Расстелил её на столе, жестом подозвал сесть поближе, и когда Канкуро, Темари и Гаара устроились, коснулся кончиками пальцев круга, который означал арену. По руслам улиц потекли нити чакры, проложив три возможных пути отступления. Все они выходили за пределы Листа, пересекая стены там, где не было ворот.
Угрюмый, Гаара посмотрел на сенсея с недовольством столь очевидным, что страх, но тот сделал вид, что ничего не заметил. Давал понять, что всё уже решено — и только попробуйте не подчиниться…
— Казекаге, — подала голос Темари. — Казекаге знает об этом?
Канкуро покосился на неё недоумённо. Как будто Казекаге мог не знать. Как будто Сасори-сенсей действовал скрытно, за спиной. Конечно, такая возможность была, ведь дружбы между ними никогда не водилось, и всё-таки…
— Знает, — улыбнулся сенсей.
Канкуро не понравилась эта улыбка. От неё веяло ложью.
Вздрогнув, Канкуро отогнал лишние мысли и подался вперёд, заметив неладное:
— Темари! Сверху!
Темари вскинула взгляд на куртку Шикамару, парившую в воздухе, как парашют*, и в секундном страхе отскочила от тени, которую та создала.
Бой Темари завершился победой Шикамару, хотя тот предпочёл сдаться и не тратить силы, которых толком и не осталось. Сасори оценил. Ход был разумный. В конце концов, отступать вовремя тоже надо уметь. Из тех, кто сидел на трибунах, поняли это немногие и, в отличие от прочих, досаду не выражали. Впрочем, вскоре толпу захватили взбудораженные мысли, полные предвкушения — боя Саске против Гаары. «Наконец-то!», «Ради этого я даже взял выходной», «Да, но кто этот Гаара, противник Учиха?», «Чёрт знает… Полагаю, полный ноль в сравнении с Учиха!»
Ага, как же. Ноль.
Судя по тому, что Генма после сообщения Райдо взглянул на карманные часы, Саске до сих пор не явился, и минута за минутой толпа теряла терпение. Фамилия Учиха звучала всё чаще. АНБУ, сторожившие трибуны, сидели неподвижно, продолжая скрываться, наблюдать, выжидать. Сасори тоже не расслаблялся. Основной план держался на том, что Саске и Гаара притянут всё внимание, Кабуто, если ничего не изменилось, сделает свой ход, следом за ним — Орочимару, и вот тогда настанет пора действовать. Спасением Листа пусть занимается Лист. Сасори чужую работу не делал.
До хрипоты с ним спорили Анко и Гай, даже Баки и Пакура засомневались, стоит ли давать Звуку бесчинствовать, если можно пресечь бой на корню… но кто сказал, что Орочимару не имел запасного плана? Про который ни Сасори, ни службы Листа не знали ровным счётом ничего. Нет, в войне побеждает не тот, кто идёт путём меньшей крови, а тот, кто просчитывает шаги наперёд, а значит, опирается на то, в чём полностью уверен.
Так что пускай враг нападает. Он получит достойный ответ.
И чем раньше битва начнётся, тем быстрее закончится. Сасори уже устал ждать. Куда запропастился Учиха Саске? Перенял привычки своего наставника?!
Сверившись с часами, Генма завёл речь о дисквалификации, но не прошло и секунды, как на арене взвился вихрь листьев, в оке которого стояли опоздавшие. Оба — и Хатаке Какаши, и Саске — вид имели невозмутимый. Успели на самой грани, и зрители мигом затихли, ошеломлённые столь же зрелищным, сколь и внезапным появлением, и Сасори, обречённо вздохнув, приготовился к настоящему грому. Пара мгновений — и трибуны взревели, полные жажды боя…
Сасори встал со скамьи и неторопливо, не вызывая лишних подозрений, направился вверх по лестнице, чтобы оттуда спуститься по другой, ведущей вглубь, к внутренним коридорам. Несколько поворотов — и впереди завиднелась площадка, через которую Гааре придётся пройти, если он хочет попасть на арену. Сасори собирался с ним поговорить, дать несколько последних, так сказать, наставлений. Это не займёт много времени.
Встав у перил, он провёл по ним ладонью и посмотрел в коридор, соединявший площадку с комнатой ожидания. Там было двое людей, видимо, тоже поджидали Гаару.
— Эй, — окликнул их Сасори и, когда те обернулись, равнодушно посоветовал: — Убирайтесь подобру-поздорову. Целее будете.
Они не восприняли совет всерьёз и отвернулись обратно, и именно в это мгновение Гаара вывернул из-за угла. Придурки, уверенные в своей безнаказанности, запели о том, сколько пари заключается на мелких турнирах вроде этого, поэтому не мог бы Гаара быть так любезен и проиграть бой. Стоил ли жалкий тотализатор возни с убийством двоих необременённых разумом?
Сзади раздались голоса. Сюда стекалось всё больше людей. Решительным, почти злым шагом направившись вглубь коридора, Сасори остановился, когда из тыквы Гаары вырвался песок. Все лампы побились от выплеска чакры. Коридор погрузился во тьму.
— Прекрати, Гаара.
Зловещий шелест затих. Зато заголосили оба придурка, наконец понявшие, чего избежали, и бросились прочь мимо Сасори. Песок устремился за ними и схватил было того, что споткнулся и рухнул, но нити чакры швырнули его к лестнице, на которой застыли Шикамару и Наруто — вчерашние мальчишки из больницы. Сасори стоял на грани света и тени, так что те могли его видеть. Нежелательно. Отвернувшись от них, он замер, почти объятый песочной лапой: его вмешательство Шукаку не порадовало, — но вот она задрожала, а затем и отползла вовсе.