Гаара собрался сорвать весь план?
Сасори следил за пространством у шара, надеясь, что Третий Глаз не появится. Если появится, то дела плохи: придётся прибегнуть к плану номер два и немного форсировать события. Орочимару нападёт раньше задуманного, что же касается Гаары…
Саске отпрыгнул от его шара, и шипы с шуршанием втянулись обратно.
Заслышав сзади топот и чьё-то частое дыхание, Сасори с джонинами и генинами Листа повернулся к Наруто и Шикамару. Они запыхались. Зачем так спешить? Случилось что?
— Ну, что ещё стряслось? — с эдакой досадой протянул Какаши.
— Сенсей! — выпалил Наруто почти в панике. — Прошу, немедленно остановите бой!
Остановить бой.
— Он… полностью отличается от нас! Он ненормальный! — несвязно объяснял тот, ведя речь о Гааре. О ком же ещё.
Яманака возмущённо воскликнула:
— Наруто! О ком это ты?!
— Я о твоём ученике, даттебайо! — Наруто обвинительно указал на Сасори. Сасори ответил полным безразличием. — Он живёт, чтобы убивать людей. В любом случае!.. если бой продолжится, Саске… погибнет!
Этот мальчишка действительно боялся за Саске. Жутко боялся. Конечно, Сасори не сказал бы, что не без причины, но разве смерть в жизни шиноби — не нечто привычное? Отвернувшись к арене, он осмотрел шар и, не найдя на Третий Глаз и намёка, едва заметно облегчённо вздохнул. Гаара сидел в песочном панцире, будто Сасори — в Хируко, и выжидал. Чего? Техника контроля держалась. Шукаку продолжал срывать её паутину.
— Какаши-сенсей! — не выдержал Наруто и даже понизил от злости тон: — Он подтвердит, даттебайо! Его ученик… Этот Гаара… Он чудовище!
Это слово внезапно задело.
Сасори заметил:
— Как грубо.
— Заткнись! Это правда, даттебайо!
Спорить не имело смысла. Третий Глаз всё ещё не появился. Что Гаара задумал? Если он не хотел перевоплощаться в Шукаку, зачем заключил себя в шар из песка? Сасори посмотрел на Канкуро и Темари у перил комнаты ожидания. Оба были бледны, словно призраки, но собою пока владели.
— Ну, не волнуйся, — наконец ответил Наруто Какаши. — Мы опоздали… не без причины.
Сасори понадеялся, обойдётся без ран.
Скорпион Красных Песков и Орочимару оставались на арене далеко отсюда, посреди тихой, пока что спокойной Конохи. Её очень удобно окружал лес, сейчас наполненный шиноби Песка, Листа, Звука, шумел зелёными шапками деревьев, перекрикивался птичьим многоголосьем, трещал, посвистывал, постукивал: жизнь не замолкала ни на миг.
— Третий батальон, готовы выдвигаться, — по рации отчитался капитан и приподнялся с земли, чтобы лучше увидеть арену на одной из главных улиц. С горного склона, превосходившего стены высотой, открывался отличный обзор.
Ответ, тихий и чёткий, пришёл от отряда, засевшего в засаде у стен:
— Мы тоже. Подготовка завершена.
— Вас понял. Начинаем по сигналу.
Время беспощадно утекало. Каждый на трибунах наблюдал за боем, затаив дыхание. По арене разносился тонкий, пронзительный звук, напоминавший крик тысячи птиц: Саске, казалось, держал в кулаке пленённую молнию. Чакры было столько, что сияло белым пламенем. Чидори — та самая техника, которой Саске овладевал под чутким надзором Какаши.
— Поэтому ты сосредоточился на тайджутсу, — разбирался в этом вопросе и Гай. — Чтобы намного увеличить его скорость.
Саске отвёл руку назад и сорвался с места стрелой, пронёсся к земле, по земле, и Сасори не сомневался, что песок такую атаку не выдержит. Когда эта мысль воплотилась — и шар почти чистого тока погрузился в песчаную стену, как нож в масло, внутри поселилось холодное недоброе предчувствие. Будь Сасори кукловодом хоть тысячу раз, он не мог повлиять на обстановку внизу.
Он посмотрел на Темари с Канкуро, выглядевших, словно узрели шинигами — не веря своим глазам. Шевельнули губами: «Вы шутите? Абсолютная защита Гаары…», «Не может быть».
Приглушённый песком, раздался вопль страха и бешенства:
— Кровь! Это же моя кровь!!!
Чакра Шукаку вскипела в Гааре, разбила остатки техники контроля — и Сасори приготовился к худшему. Дурное предчувствие развилось в прогноз, а он — практически в уверенность. Гаара был по-настоящему ранен. Впервые — настолько серьёзно. Саске пытался вытащить руку, но песок сковал её в железных тисках, которые можно было только разрушить. Взревев, Саске вновь обратился к чидори, закричал от боли Гаара…
Следом за отпрыгнувшим Саске через дыру от его удара вылетела когтистая лапа песка в синих прожилках, неповоротливо рухнула наземь и втянулась обратно. От арены дохнуло демонической чакрой, сухой и душной, как знойный ветер. Гаара перевоплотился? Сасори напряжённо наблюдал.
Но повернулся к Какаши точно тогда, когда тот повернулся к нему. Они столкнулись взглядами одинаково твёрдыми.
— Ты ведь что-то знаешь, — щурил глаз Хатаке. — Не расскажешь, что за чакра бурлит в твоём ученике?
Сасори заявил тем же тоном:
— Я же не интересуюсь, что в твоём ученике делает чакра Девятихвостого.
Наруто застыл, ошарашенный. Какаши медленно, по мере осознания, распахнул глаз шире:
— Не может быть… Джинчурики?
Не удостоив Копирующего Ниндзя ответом, Сасори отвернулся к арене. Дела были, конечно, не хуже некуда, но безусловно плохи. Какаши тоже посмотрел на Гаару, всё ещё с видом напряжённо-удивлённым, поднял хитай-ате, и красным сверкнул Шаринган:
— Да. Никаких сомнений…
Генины бормотали вопросы про джинчурики, не поняв значение этого слова. Молчал лишь Узумаки Наруто. Замолкли все, когда из песчаного шара взмыл к небу рёв на грани беззвучья, звериный и словно бы потусторонний. Это был голос Шукаку. В этом рёве клокотали жажда крови и бешенство, всегда заражавшие Гаару легко. И всё стихло…
Тишину разбил треск. Шар плотного песка паутиной опутали трещины, и он расслабленно стёк наземь, мазнув по тыкве Гаары, его голове и плечам. Гаара держался за рану под ключицей, дыша неровно и часто, смотря перед собой, а затем — на Саске, глазами разъярённого демона. Но больше этого Сасори встревожила рана. Её края, возможно, обварились от молнии. Чидори разило глубоко.
Сасори очень не хотел, чтобы Лист узнал всё, на что Гаара способен. Сасори очень не хотел, чтобы Гаара снова сошёл с ума, а Темари с Канкуро пострадали. Сасори очень не хотел, чтобы план номер один пошёл прахом за миг до победы.
Пёрышко.
Перед глазами, плавно покачиваясь, скользнуло пёрышко, и следом за ним — мириады таких же. Они падали, словно лепестки сакуры, лёгкие и белоснежные, снотворно действуя на тело и замедляя чакру. Генджутсу. Кабуто начал действовать, а значит…
— Какаши, это…
— Да, иллюзия.
Сасори, Какаши и Гай сложили печать Тигра.
— Кай!
Перья резко отлетели и рассеялись в воздухе. Зрители, в их числе немало генинов, развалились на скамьях, упали на пол, упёрлись в спинки передних рядов, остались стоять только ниндзя Листа. Сасори огляделся по сторонам в поисках применившего технику, но бездарность в сенсорике сказалась и здесь: навыков не хватило.
— Кай! — услышал он девичий голос, спустя миг ощутив чакру Сакуры.
Одновременно с Какаши и Гаем он посмотрел на места для правителей, увидев, как Каге переглянулись, и охрана в одеждах Песка атаковала: бомба с грохотом разорвалась, заполнив тот этаж дымом. Обе куклы Орочимару перековал под себя. Это смотрелось предательством чистой воды, но никто не успел напасть на Сасори, как мимо промчалась четвёрка АНБУ:
— Мы к Хокаге-сама!
— Гаара! — дружно крикнули Канкуро и Темари, и Сасори тоже ринулся вниз, когда Какаши вцепился в него:
— Почему ваши ниндзя напали…
Вырвавшись, Сасори перепрыгнул пять ступеней, метнулся к арене, перемахнул через перила, краем глаза заметив Пакуру, которая прикидывалась спящей. Она была безупречна в дипломатии, уладит дело с «предательством». Спрыгнув на песок арены, Сасори миг спустя приблизился к Гааре, которого уже пытались усмирить…