Что же за глаз он видел на арене? Чья уродливая лапа потянулась к нему? Что за жуткая чакра окатила его, на миг внушив страх, близкий к первобытному?
Ощутив впереди чакру и заслышав бой, Саске сосредоточился. Лёгкое давление в глазах — и мир преобразился, словно обрёл чёткость. Крадучись приблизившись к месту сражения и застыв в укрытии густой лиственной кроны, Саске оценил уровень противников: у Неджи осталось совсем немного чакры, но у Тентен — почти полный запас, как и у их врага. Кажется, его звали Канкуро, и судя по встрече больше месяца назад, он очень боялся Гаары.
Неджи ушёл в сторону от ядовитых сенбонов, двигаясь как-то неестественно, и Тентен послала в марионетку такие же, но та приняла их на деревянную руку. Будь бой серьёзным, кукла уже напала бы, однако она спокойно висела меж ветвей, держа наготове четыре конечности, из которых торчало по короткому клинку. Значит, бой был вопросом решённым. Канкуро тянул время и не более, и у Саске имелись дела поважнее, чем задерживаться здесь. Уж с таким-то противником Тентен и Хьюга справятся.
Последний устремился вперёд на два часа, и это бы казалось бессмысленным, если бы не Бьякуган. Неджи сиганул вниз от кунаев, оттолкнулся от крепкой ветви и птицей взлетел к верхним сучьям, — Тентен была наготове, — после нырнул за ствол дерева, и оттуда чёрной тенью выскочил кукольник, впрочем, тут же пропустивший удар в грудь. Просто удар. Не джуйкен. Тому перебило дыхание, он нарочито свалился в прореху в листве, а там зацепился за ветвь нитями чакры, на которых повис, как на лианах.
Неджи дышал часто и хрипло и в целом вид имел нездоровый: его бледность была далека от фарфорово-благородной. Да и Канкуро заметил Саске, так что смысл скрываться исчез.
— Помощь не нужна, Хьюга? — покинув укрытие, деловито спросил Саске. — Ты, гляжу, выдохся.
Неджи гордо выпрямился.
— Иди к чёрту, Учиха. У тебя своё задание.
Саске хмыкнул, принимая отказ, и продолжил было путь, но его преградила новая кукла. Отбившись кунаем, Саске зацепился чакрой в ступнях за ствол, провёл серию печатей и дохнул пламенем: дерево всё-таки отлично горит.
Кукла бросилась прочь испуганным зверем, и дорога оказалась свободна.
На самом деле помощь бы не помешала, но Неджи не хотел, чтобы время и силы, нужные для боя с Гаарой, Саске бездарно потратил здесь. Кукловод уже толком не прятался, в открытую правя двумя марионетками, и от метких бросков Тентен его спасала только его скорость. Сам Неджи стоял из последних сил, копя их для последнего рывка, выжидая момент, который стал бы переломным, но яд то и дело гасил сознание, разливал по телу мерзкую слабость, начинало заметно подташнивать… Затылок щекотало дыхание смерти, холодное, точно сырость могил.
Неджи как мог сосредоточился на бое.
Было очевидно, что кукловод тянул время, и его главной проблемой была Тентен. Она взмахнула руками — вверх взвилась леска — и оружие, поредевшее едва ли на треть, поймало его в окружение, наполнилось чакрой и помчалось в человеческую мишень. Неджи усмехнулся, подумав, что помощь его может не понадобиться. Если он на неё способен, конечно.
Сверху обрушился плотный дождь стали, чем-то похожий на песок, и вся почти успешная атака Тентен улетела к кустам и корням, не успел никто и опомниться. Паутинки лески, обрезанные, сиротливо качались на волнах ветра. Новый враг, подкравшийся незаметно… Наскребя остатки чакры, Неджи напряг глаза, и мир раскрылся чёрно-белым нутром.
— На три часа!
Оттуда выпрыгнула тёмная тень и встала на ветвь подле кукловода. Взрослый мужчина, полный запас чакры, хитай-ате Сунагакуре.
— Сасори-сенсей!
— Джонин… — резко побледнев, прошептала Тентен.
Но побледнела ещё и от злости. Неджи тоже запомнил, что Акасуна Сасори — наставник Гаары, переломавшего Ли. Сасори посмотрел на них безразлично, поднял руку, пустую, безоружную, но Бьякуган видел, как вокруг тонких пальцев лезвиями ветра завихрилась чакра.
Тентен рванула из подсумка сюрикены и метнула в Сасори все восемь, но один его взмах рукой — и они плавно отклонились от цели, с шелестом запутавшись в листве. Угадав второй удар, Неджи прыгнул к Тентен, но не успел её спасти от сетей нитей чакры, спеленавших не хуже бечёвок.
— Чёрт!
Нити швырнули её об дерево, обхватили его почти незримыми кольцами, и Тентен затрепыхалась, как бабочка в сачке. Цвета было вернулись, но Неджи отогнал их, поспешил на помощь — в глазах потемнело, повело тело в сторону, и колени столкнулись с шершавой колючей корой. Голоса отзывались в голове тяжким гулом, каждое слово било, как молот, рождая болезненное эхо.
— Канкуро. Дай ему противоядие.
— Сенсей?
— Разлад с кланом Хьюга Песку ни к чему.
Неджи еле собрался, заставив тьму рассеяться, и посмотрел на ниндзя Песка впереди. Тентен билась в ловушке:
— Что это значит?!
— Вы ошиблись врагами, — пояснил Акасуна. — Спросите своего сенсея. Он подтвердит. — Короткое молчание закончилось приказом: — Догоняй через минуту, — и Акасуна, развернувшись, был таков.
Тентен порезалась о нить в попытках вырваться, и внезапная мысль о птице, запертой в клетке, но желавшей полёта, придала немного сил, таких необходимых. Поэтому, как только Канкуро приблизился, Неджи поднялся и хладнокровно спросил у него:
— Что происходит, Сунагакуре?
— А хрен знает, — огрызнулся тот и протянул бело-зелёную капсулу. — Раскуси и запей, пока жив.
— Не может быть, чтобы ты ничего не знал, — сузил глаза Неджи, не глядя на противоядие. — Ваш Гаара играл важную роль в этом спектакле, я прав?
Канкуро мрачно сказал:
— Сенсей не солгал. Хотя мы не знаем всей правды: нам он сообщил лишь, что планы изменились, поэтому мы уходим.
— Так вы и правда собирались!.. — разозлилась Тентен.
— Либо вы берёте, либо я ухожу!
Неджи тоже на миг вышел из себя и не взял, а вырвал у Канкуро капсулу, презрительно бросив:
— Предатели.
— А нам говорили, что предатели — вы, — усмехнулся тот, ничуть не задетый. — Наверно, в Скрытом Облаке твой клан назвали так же.
Неджи стал точно горный ледник, который с грохотом разбила трещина, но ответить ничего не успел: одна кукла вернулась в свиток, другую обмотали тугие бинты, и вскоре кукловод умчался следом за своим наставником. Лишь слабость привела Неджи в себя, и он поспешно раскусил лекарство, ощутил на языке горький привкус и запил его из своей фляги. Вода скользнула по пищеводу гадкой тёплой струёй.
Через несколько минут полегчало, но трещина не заросла.
Найти безопасное место… Легче сказать, чем сделать. Сасори-сенсей остался в Конохе, Канкуро задерживался, а Гаара ещё не проснулся. Если Саске настигнет Темари, справляться придётся одной: во что бы то ни стало защитить Гаару — первостепенная задача. Перемещаясь юркой белкой с дерева на дерево и ни на миг не расслабляясь: число врагов увеличилось, — Темари попутно оценивала местность. Лист находился на своей территории. Лес — его поле боя.
Чем дальше, тем теснее вставали деревья, как перед битвой — войско шиноби, и с этим гармонично сочетался простор, щедро наполненный солнечным светом. Ветру было где разгуляться. То же касалось и кукол, песка. И всё-таки Темари не знала этот лес, не знал его Гаара, не знал и Канкуро.
— Опусти меня, Темари, — вдруг велел Гаара. Темари с тревогой взглянула на него:
— Ты можешь двигаться? — и приземлилась на мощную ветвь, только тогда отпустив брата.
Он секунду опирался руками о дерево — и с резким стоном, зажмурившись, вцепился пальцами в голову. Это было не только из-за луны, будь она трижды проклята. Рана. Непривычная, яркая телесная боль. Утихомирить её или прогнать… Надо действовать быстро. Достав баночку целебной мази из внутреннего кармашка, Темари почти открыла её, когда Гаара, поборов дрожь, обернулся.
— Темари, убирайся.