Секирник побледнел.
— Если сейчас же не замолчите все, кого никто не спрашивает, мы будем допрашивать каждого в отдельности. Возможно, это было бы действительно самым лучшим решением! — отрезал он и повернулся к полицейскому. — Как вы думаете? — Полицейский между тем все время играл карандашом, поворачивая его то одним, то другим концом к листу бумаги, который лежал перед ним. Теперь он поднял голову и серьезно произнес:
— Поймите, это не шутки. Мы живем под постоянной угрозой терроризма. Подобное письмо не пустяк. Мы обязаны это расследовать. Общественность тоже обеспокоена, — кивнул он головой в сторону кипы газет. — Журналисты сходят с ума. Расследование находится под прокурорским надзором. Вот такие пироги с котятами, как вы говорите.
Члены редколлегии стали переглядываться. У старших на носу собирались упрямые складки, свидетельствующие о плохом настроении, младшие порядком струхнули. Едва поступили в школу — и на тебе!
— Между прочим, — цинично рассмеялся Секирник, словно прочитал повисшие в воздухе вопросы, — дамы и господа, вы больше не в системе обязательного образования. Мы можем с вами в любой момент попрощаться, если вы действительно так сильно просите. А может, вы бы хотели пару дней посидеть в камере предварительного заключения?
Армани увидел себя в камере вместе с Зубком.
— Значит… — сказал он и замолк.
— Да, пожалуйста, продолжайте, — сказал Секирник.
— Тише! — на всю комнату закричал Гений. — Я буду говорить.
— Гений! — воскликнула Биба. — Редколлегия…
Гений встал. Он был бледен как полотно.
— Редколлегия — это ерунда, — медленно сказал он. — Пардон, я имел в виду, что не редколлегия ерунда, а она не имеет ничего общего с этим. Я могу доказать.
Он полез в карман, вынул листок бумаги и бросил его на стол перед шефом полиции.
— Не знаю, кажется, ваши дружественные шерифы или же ваши подчиненные шпики не умеют читать. То есть они не знают цифр. Все сообщения, посланные — может, какое-то и действительно было послано — на адрес, который был напечатан в нашей газете «МЭГА», улетели бы к черту на рога. Адрес неправильный. Так вот, если редколлегия просто так опубликовала какое-то письмо и привела ошибочный адрес в Интернете, то это же беллетристика, а не ваш гребаный терроризм и ваши президенты дружественных стран. Настоящий адрес вот он на листке; это доказательство, что редколлегия нашей газеты не имеет с этим ничего общего и что письмо написал я, — сурово произнес Гений.
— Гений! — завопила Биба. — Что ты делаешь? Наша редколлегия…
— Дорогая шефиня, успокойся, — дрожащим голосом ответил Гений, — не наша редколлегия. Я.
Все сразу же вскочили со своих мест и заговорили, стараясь перекричать друг друга.
— Спокойно! — резко произнес Секирник.
Шеф полиции между тем кивнул одному из своих сотрудников. Тот быстро вышел и вернулся с еще одним листком, который подал своему начальнику. Тот сравнил принесенный листок и листок Гения.
— Не вижу… — сказал он.
Гений подошел к нему.
— Ну, вот здесь, — показал он.
— Как здесь? — Полицейский продолжал смотреть на длинную вереницу цифр, черточек и знаков и ничего не видел.
— В моем адресе восемь, семь, ноль, а в адресе из «МЭГА» восемь, ноль, семь, — объяснил Гений и почувствовал дикую злость. Все это казалось ему полным сумасшествием, и он был уверен, что его отчаянное положение уже никогда не изменится к лучшему. — Ведь вас в вашей полицейской школе, вероятно, учили: цифра восемь — два кружочка, ноль — один кружок. Это две разные цифры. Я посылал письма со своего компьютера, за промежуточную базу взял школьную, и это все. Адрес, напечатанный в газете, неправильный. Редколлегия не имеет с этим ничего общего!
У полицейского не было времени сердиться. Он сравнивал листки и, наконец, воскликнул:
— И правда!
Но Секирник не мог остаться безучастным к происходящему.
— А теперь ты еще и насмехаешься над господином полицейским? Еще и это?
— Нет, — сквозь зубы сказал Гений. — Я только немного учу его считать.
— А хочешь, я прямо сейчас тебя немного пощупаю по физике? — вырвалось у Секирника.
— Да пожалуйста, уважаемый учитель Секирник, рискните, если вы уверены, что вам хватит знаний проверить меня, — с вызовом ответил ему Гений, весь взмокший и до предела раздраженный всем происходящим.