Среди окутанных таинственностью фигур великих детективов пальма первенства принадлежит человеку, уже при жизни заслужившему славу лучшего сыщика Великобритании. Ныне он известен как Игнациус Пол Поллаки, хотя, возможно, это не подлинное имя — во всяком случае, имя произвольно изменённое или непроизвольно искажённое. О его рождении и молодости не известно ничего.
Сколько-нибудь достоверные сведения относятся лишь к 1849 году, когда Поллаки появился в Англии. Да и причины его появления в Альбионе, равно как и внезапная стремительная карьера на поприще частного сыска, тоже вызывают удивление и множество вопросов, всё ещё остающихся без ответов.
Есть и другие загадки. Например, в популярной книге Ю. Торвальда «Век криминалистики» имеются рассказы о Видоке, о Пинкертоне, о других сыщиках и криминалистах XIX века, но ни слова не сказано о Поллаки. И это при том, что во второй половине XIX века он считался лучшим детективом Англии! Лишь в относительно недавнее время о нём кое-что начали писать. Например, в России, в книге Светозара Чернова «Бейкер-стрит. Эпоха Шерлока Холмса»[102], в главе, посвящённой частным детективам викторианской эпохи, приводится краткая биография этого человека (к сожалению, не без ошибок). В Великобритании не так давно вышла книга «Блистательная дедукция. История реальной жизни великих сыщиков» Мэтта Канса[103], в которой Игнациусу Поллаки посвящена отдельная глава (и вновь с некоторыми искажениями и неточностями). Наконец, уже совсем недавно, в июне 2015 года вышло из печати первое более или менее полное жизнеописание сыщика, написанное Брайаном Кессельманом и озаглавленное «‘Паддингтон’ Поллаки: частный детектив. Таинственная жизнь подлинного Шерлока Холмса и его эпоха»[104].
Что же это был за человек, и почему всё чаще его так громко и высокопарно именуют «подлинным Шерлоком Холмсом»? При том, что он ни разу не упоминается Артуром Конан Дойлом среди возможных прототипов великого сыщика с Бейкер-стрит (хотя некоторые факты биографии Поллаки и детали его расследований наталкивают на мысль именно об этом). Почему, кстати говоря, А. Конан Дойл ни словом не обмолвился о своём старшем современнике, которого сравнивали с его героем? Как и при каких обстоятельствах оказался Поллаки в Англии и почему открыл частное детективное бюро? Что за странные, по сей день не до конца расшифрованные послания остались от него? Что за ещё более странные объявления, состоявшие порой из одного слова (а то и просто нескольких букв), оставлял он в «Колонке страждущих» лондонской «Таймс»? Какие преступления были им раскрыты? Что стало причиной ужасного и трагического финала его долгой жизни?
Трудно найти ответы на эти вопросы — ещё и потому, что, в отличие от своих более известных коллег, Эжена Франсуа Видока и Алана Пинкертона, Игнациус Поллаки никогда не испытывал писательского зуда. Во всяком случае, он не оставил никаких воспоминаний или мемуаров — кроме записных книжек, в которых историки не разобрались по сей день, да писем, больше похожих на шифрованные донесения. Не так много сохранилось и его портретов, так что почти все издания, рассказывающие о нём, зачастую иллюстрируются одним и тем же изображением: карикатурой известного французского художника Фостена (Фаустина) Бетбедера из серии «Знаменитые лондонцы». Кессельман в своей книге публикует ещё одну газетную карикатуру и один, фотографический, портрет Поллаки, относящийся к последним годам жизни. Фотография изображает седовласого джентльмена в зимнем пальто и шляпе, опирающегося на трость. Под фотографией, оригинал которой хранится ныне в нью-йоркском институте Лео Бика, есть подпись: «Мистер (или сэр?) Поллаки, внучатый дядя Тони, знаменитый британский детектив». Это — всё. Даже после Эжена Франсуа Видока, жившего в додагерротипную эпоху, изображений осталось больше.
Попробуем восстановить биографию этого человека — хотя бы в той степени, которую позволяют архивные документы, расшифрованные и опубликованные за последние годы рядом исследователей из разных стран. А заодно расскажем и о других полицейских детективах и частных сыщиках викторианской эпохи, с которыми, так или иначе, доводилось сотрудничать или конкурировать «подлинному Шерлоку Холмсу».
Пожонь, Пресбург, Прешпорек
Братислава, нынешняя столица Республики Словакия, не всегда называлась Братиславой. Венгры называли её Пожонь, немцы — Пресбург, чехи — Прешпорек.
104
Kesselman B. ‘Paddington’ Pollaky, Private Detective. The Mysterious Life and Times of the Real Sherlock Holmes, 2015.