— Как скажешь… Сир, — улыбнулась девушка.
— Можно и без сира… Хм? — Линь Фан вдруг почувствовал холодок у себя на груди. Он приподнял голову и заметил золотистый кулон на шее девушки, который спадал ему чуть ниже ключицы. Мужчина взял его и приоткрыл, и на секунду в глазах девушки загорелся и сразу погас огонёк.
— Кто это? Клиент? — спросил Линь Фан, разглядывая фотографию внутри кулона — старика примерно пятидеся… Мужчины в самом расцвете сил.
— Он… — Жожо замялась и отвела взгляд.
— Мой отец… — сказала она после заминки, а затем приподнялась и присела на край кровати. Линь Фан тоже присел и посмотрел на её голую спину. Жожо напряжённо уставилась в стену, и мужчина понял, — сейчас будет монолог. Его рука сама собой потянулась к бутылке ликёра на шуфлядке возле кровати, но бутылочка оказалась лёгкой и пустой.
— Ничего, просто… Просто… Он задолжал некоторую суму важным людям, и теперь я работаю… Чтобы выплатить его долг.
— Вот как… Грустно история, да… — кивнул Линь Фан и выглянул в небольшую щёлочку между штор, в которой переливаясь сверкал оживлённый город. Мысли мужчины были немного спонтанными, рваными. То и дело они терялись в хмельном дрёме. Настроение Линь Фана, за очень короткий промежуток времени, успело несколько раз поменяться. В какой-то момент он просто завис, а потом обнаружил, что снова и снова повторяет про себя это слово: «долг».
Долг, долг… Мужчина и сам кое-что задолжал, но уже, наверное, никогда не сможет этого вернуть… Линь Фан пощупал золотистое колечко в своём ухе. Потом ему почему-то вспомнилась та малявка, которая осадила его дверь, и настроение мужчины совсем скисло.
Он уже давно не мог никому помочь, не мог ничего сделать… Сегодня он потратил всю свою заначку за пару месяцев, и на что? На визит в бордель? Мужчина пропитался к себе злым отвращением, но не жалостью. Жалости он к себе не терпел, и потому так разозлился, когда утром снова пришёл этот проклятый конверт…
Стоп.
Вдруг Линь Фану вспомнился конвертик, который он выбросил в мусорную урну. Мужчина сглотнул, повернулся и спросил:
— Говоришь, задолжала? А сколько…
Глазки Жожо, которыми она смотрела на пол, вспыхнули.
— Стой, в смысле… Не важно сколько. Будь здесь. Это наше какое там «свиданьице»? Седьмое? Юбилей получается. Не принимай больше клиентов сегодня, я там… Кое-куда сгоняю и привезу подарок, — Линь Фан вскочил с кровати и начал запинаясь тараторить и быстро натягивать свои потёртые штаны и рубаху. Девушка наблюдала за ним искоса. Когда он вдруг посмотрел на неё, и усмехнулся, она немедленно ответила собственной вымученной улыбкой.
— Скоро буду, надо будет такси найти… — проговорил Линь Фан и вышел за дверь. А девушка осталась совершенно одна в красной комнатушке, закутанная в белое покрывало. Она растерянно осмотрелась, выглянула в сверкающую прорезь в шторах, а потом медленно нажала на нефритовую кнопочку на другой шуфлядке, со своего краю.
— Что ещё? — прохрипел грубый голос.
— Сир… Кажется… — медленно заговорила девушка.
— Чего тебе кажется, говори быстро…
— Кто-то… Поверил, — с выдохом проговорила девушка.
— Какой-то идиот клюнул? Серьёзно? — спросил грубый голос и замолчал, едва ли не на пару секунд. Девушка уже думала ответить ему «Да», как вдруг голос засмеялся: он смеялся долго, хрипло, дико. Девушка напряглась и стала неуверенно улыбаться.
— Отлично, ха… Отлично. Нарядись и жди его. Такого редко встретишь, золотая рыбка, сука… Он был пьян?.. Под кайфом? Сможет добраться до своей заначки? Или его проводить? Не хватало ещё, чтобы он заснул в подворотне, а на утро забыл твой грустный рассказик…
Линь Фан действительно был пьян, и голова его работала не важно, однако он был пьян большую часть своей жизни последние двадцать лет, а потому кое-как сумел выбраться из борделя на мостовую. Яркий свет красно-розовой вывески заведения падал на землю, вся остальная улица тоже сияла всевозможными вывесками: сверкающая тарелочка с лапшой, телевизор с высокими антеннами, — прямо как у Императрицы Ледяных Гу, подумал мимолётно Линь Фан, — и корешок женьшеня, большой такой, с глазками, который пытался вырваться из котла и что-то кричал — иероглифы, изображавшие его крик, быстро мелькали один за другим…
Здание борделя было довольно простеньким в этом плане. Линь Фан вышел из него, встал у края дороги и стал сигналить, чтобы поймать такси. Довольно быстро к нему подъехала машина. Из неё выглянул мускулистый лысый человек. Он взглянул на Линь Фана, осмотрел его оценивающе, и сказал:
— Милая серёжка. Сколько?
— Шесть… Километров, где-то, туда и обратно, — ответил мужчина.
— Шесть километров, туда и обратно. Оплата… На полпути, — повторил он для ясности.
— Шесть аж, туда и обратно. Нехило старичок. Так сколько? — снова спросил мужчина, крепко сжимая кожаный руль.
— В смысле сколько? — переспросил Линь Фан.
— За сколько продаёшься, я тебя спрашиваю… Или ты это, — так? — мужчина ухмыльнулся.
Тут Линь Фан осмотрелся. Вокруг него, слева и справа, прямо перед борделем, стояло множество нескромно наряженных девушек, возле которых то и дело останавливались автомобили…
— Произошла чудовищная ошибка, — проговорил мужчина монотонным голосом и отпрянул от машины.
— Тс, — водитель сплюнул и закрыл окно.
Вскоре, после полуминутной растерянной ходьбы, отдалившись на приличное расстояние от борделя, Линь Фан таки снова попытался поймать такси. И поймал. Водителем был сухой тощий старик лет примерно шести… Сухой мужчина, поправил себя Линь Фан. В расцвете сил. И этот мужчина в расцвете сил взглянул в зеркало заднего вида. Линь Фан кое-как встретил его взгляд. Старик убедился, что пассажир не пьян совсем в никуда, и не под ещё чем-то, и что от него, наверное, действительно можно ожидать оплаты потом, и они поехали.
Линь Фан расслабился на заднем сидении машины. Вскоре он заметил яркий свет на горизонте и попросил открыть окно. Таксист нехотя согласился. Мужчина высунул голову на ветер и взглянул на отдаляющийся город. За ним медленно всплывала в звёздном небе огромная золотистая планета.
Называлась эта планета просто — «Золотая Звезда», и представляла собой экуменополис с населением более чем в семьдесят миллиардов человек. Её окружало несколько лун. Некоторые из них были курортными, некоторые, совсем маленькие, сверкающие цветастыми звёздочками на небосводе, находились в частной собственности особенно богатых семейств и сект.
Линь Фан наблюдал за сияющей планетой и вдруг стукнул ногой по сиденью. Машина медленно остановилась. Водитель осмотрелся, увидел вокруг тёмную свалку и с явным подозрением покосился на своего пассажира. Не обращая на этот взгляд внимания, мужчина вышел на трассу. Сразу же его обдал холод. Линь Фан вздрогнул и быстро спустился по ступенькам, кое-как обогнул мусорные кучи и вскоре нашёл свой дом. Света внутри не было. Линь Фан нахмурился и открыл дверь, — сразу же опасения его подтвердились. В помещении было едва ли не холоднее, чем снаружи. Мужчина опустил руку на батарею, — и пальцы его чуть не прилипли, такой она была ледяной.
Тут Линь Фан вспомнил — ему же кроме конверта пришли ещё и счета…
Мужчина покачал головой и с некоторой надеждой взглянул на свою кровать. На ней было пусть тонкое, но одеяло, под которым можно было согреться. Но никто не грелся, и девочку мужчина нашёл в углу помещения.
Они заметили друг друга почти одновременно. Раздался нежный и радостный вдох. Линь Фан с трудом разобрал в темноте миниатюрное, очень костлявое создание, поджавшее ноги и дышащее на свои ладоши.
— М-мастер?! В-вы в-вернулись. Я б-боялась, что з-замёрзну нас-смерть. Я п-прошла ваше испытание? Теперь вы мой М-мастер? — пролепетала Мая сквозь стучащие зубы.
— Испытание, конечно… Ты почему домой не пошла? — спросил мужчина настолько растерянно, что даже без раздражения в голосе.