В какой-то момент в алых волосах юноши стала проявляться седина. Его кожа почернела. Фэнхуан Цзи схватил ногу Фан Линя и со всей силы швырнул его в потолок. Фан Линь взлетел как ракета и немедленно пробил его насквозь. Затем мужчина полетел ещё выше, и через дыру внизу увидел, как Фэнхуан Цзи стремительно пытается сбежать. Тут Фан Линь догадался о его планах.
Ярость наконец оставила его голову; Фэнхуан Цзи понял, что сражаться сейчас глупо. Лучше переждать, пока совсем не исчезнет печать и не вернутся его силы. Поэтому он попытался отбросить Фан Линя как можно дальше — пробить его броню было невозможно, а вот откинуть, с помощью силы Девятого Этапа Дао Сердца, очень даже легко. Такими темпами Фан Линя вообще могло вынести за границы дворца, и тогда бы мужчина привлёк внимание стражей снаружи, а за ними и всех остальных...
Фал Линь немедленно выхватил из нефритовой броши меч. Клинок древнего бессмертного. Мужчина наполнил его Ци, и клинок потянул Фан Линя назад. Одновременно мужчина врезал ногой об очередной потолок у себя над головой, и ударная сила, вместе с притяжением летающего оружия, бросила его вниз.
На среднем этапе Формирования фундамента Фан Линь научился летать намного быстрее. Меньше чем за мгновение он уже вернулся в комнату. Фэнхуан Цзи стоял у стены, когда Фан Линь запустил в него телекинезом меч железного рыцаря. Юный феникс немедленно шуганулся и бросился в сторону. Ему показалось, что ещё один неизвестный враг, который всё это время лежал на полу, вдруг ожил. Фан Линь же перехватил юношу, схватил его за шкирку и врезал носом о своё колено. Прозвучал смачный хруст. Нос феникса уже пропитался Ци смерти, а потому сразу же взорвался в мясистую кашицу.
Фан Линь снова вскинул голову Фэнхуан Цзи, и уже следующим ударом насадил его пробитую переносицу на свои пальцы. Через неё мужчина брызнул немного Ци Смерти прямо в мозг юноши. Фэнхуан Цзи задрожал, заревел как безумный. Его спина вспыхнула. Он подорвал собственную кожу, вырвался из хвата Фан Линя бросился себя в сторону. Затем Фэнхуан Цзи попытался подняться, но собственные ноги его не слушались. Его тело дрожало.
Фан Линь немедленно пошёл его добивать, как вдруг...
— Хм, хм, хм... — девушка, разложившаяся на кровати, свесила с неё свои растрёпанные пурпурные косички. На её мокрых, алых, искусанных губках играла улыбка.
— Я ведь не могу позволить моему мужу так просто умереть?.. Я ведь его жена... — произнесла Цзуй Суань и вытянула руки, обнимая голову Фэнхуан Цзи. И сразу же лёгкий фиолетовый огонёк вспыхнул на её ладонях. И словно отвечая этому пламя, тело юноши тоже воспылало. Алый огонь и пурпурный сошлись воедино и всю комнату осветило прекрасное, неописуемое цветение, в котором были собраны все цвета радуги. Фэнхуан Цзи повернулся, вытянул руку.
Фан Линь бежал, бежал за всех ног, чтобы остановить его, но не успел. За спиной Фэнхуан Цзи выросли многоцветные крылья. Шарик превратился в сияющее пёрышко и полетел вперёд.
В голове Фан Линя раздался детский крик: «Осторожно!», но было уже поздно. Алое пёрышко вошло мужчине в грудь. Оно не пробило броню, — но жар всё равно прошёл глубже, он ворвался в сердце Фан Линя и в один миг почти все его сосуды вскипятились и лопнули. Мужчина прямо на бегу свалился на землю.
Он не мог пошевелить ни одной мышцей. Фан Линь замер.
— Ха... Ха-ха-ха... — над головой раздался смех. Фэнхуан Цзи поднялся и, покачиваясь, завис прямо над мужчиной. На лице юноши была безумная, жестокая и радостная улыбка...
197. Хм-хм-хм
Фан Линь не мог пошевелиться, как будто из него разом выкачали силы. Сосуды в сердце мужчины лопнули, и ему казалось, будто в нём появилась глубокая дыра, из которой подобно водопаду хлынуло всё его естество. Мужчина свалился на пол и закашлял кровью.
А Фэнхуан Цзи наоборот, поднялся. За его спиной горели ясные крылья, — крылья феникса. Струйка крови стекала по губам юноши. Их озаряла безумная, яростная улыбка. Фэнхуан Цзи вырвался из рук девушки и прошёл, покачиваясь, вперёд. Он посмотрел на Фан Линя сверху-вниз, занёс подошву и надавил на его ногу.
— Попалась шавка, попалась... Вот она, сила моей крови. Моей настоящей родословной, — говорил Фэнхуан Цзи. Раздался лёгкий хруст. Юноша попытался раздавить голень мужчины, но Тайи ему не позволила, сдержала удар. И всё же Фэнхуан Цзи не спешил, он очевидно наслаждался происходящим, продолжая давить и внимательно наблюдая за лицом Фан Линя. Предвкушая увидеть на нём болезненную гримасу.
Но её не было. Фан Линь был совершенно спокоен, и вот это его каменное спокойствие действительно разозлило Фэнхуан Цзи. Он пнул мужчину. Потом ещё. А потом он стал его просто колошматить, и вскоре от былой радости не осталось ничего, и юношу охватила кромешная злоба. Он испытал страшнейшее в своей жизни унижение. Невозможно было с этим смириться, нужна было отдушина, нужна была месть.
Он его схватит, да... Схватит и будет пытать. Он по крупицам будет сдирать кожу этой шавки... Он будет кормить её другим собакам, по кусочку, по косточке. Он у него будет сидеть на пилюлях, которые поддерживают жизненные силы, пока не свихнётся и пока от него совсем ничего не останется. Он будет смотреть на огромных собак, с раздутыми животами, которую будут нести в себе его плоть...
Да, да... Думал Фэнхуан Цзи. Он будет страдать...
Меж тем Цзуй Суань встала с кровати. Она улыбнулась и мимолётно посмотрела в глаза Фан Линя. Потом девушка прошлась к разъярённому Фэнхуан Цзи — он её не замечал, — и достала из колечка у себя на пальце пилюлю, похожую на алый шарик. Цзуй Суань тронула своего мужа за руку и протянула её ему:
— Дорогой, ты ранен, прошу...
Фэнхуан Цзи взглянул на девушку сперва с раздражением, а потом со смесью злости и отвращением, когда заметил жиденькую красную струйку, стекавшую по её упругой белой ножке. Юноша вырвал руку, взял пилюли и проглотил её, а потом с новой, безумной яростью стал бить Фан Линя. Фэнхуан Цзи занёс ногу, чтобы врезать в его лицо.
И тут юношу перекосило. Он вздохнул, вздохнул ещё раз, и на глазах Фан Линя, во время очередного вздоха, когда адамово яблоко юноши немного приподнялось, прямо под ним вырвался острый кинжал. Фэнхуан Цзи упал на колени. Девушка нависала над ним, поворачивая лезвие в его глотке.
Затем она лёгким движением повалила юношу на землю. Фэнхуан Цзи смотрел на свою жену растерянными, испуганными, потом бешеными глазами. Цзуй Суань же, не обращая внимания на его взгляд, вонзила острый, пурпурный с золотистым лезвием клинок в его сердце и стала методично вырезать трепещущий орган. Юноша дрожал; он был не в силах даже поднять руку. Казалось, в нём не осталось ни единой капли сил.
Отрава, догадался Фан Линь. Красная пилюля была отравлена. И сразу как мужчина подумал об этом, девушка заговорила мелодичным голосом:
— Как-то давно я узнала про одну технику, которую использовали в Школе Пожинателей... С её помощью можно поглощать чужие родословные. Очень интересно, я сразу задумалась, а что если... Ну например кто-нибудь с родословной Пурпурного Феникса поглотит родословную Огненного Феникса. Хм-хм-хм...
Девушка ловко провела клинком по груди Фэнхуан Цзи, и, пока он бился в конвульсиях, обнажила его сердце. Потом девушка осмотрела его своими фиолетовыми глазками. Её колечко засияло, и рядом появилась небольшая коробочка с белой мазью, которую Цзуй Суань стала наносить двумя пальцами на гремящий красный орган.
— Это запрещённая техника, но... зато очень полезная. А знаешь почему?.. — девушка немного стянула собственное помятое платье, обнажила нежную грудь, — немного покусанную, — и сразу же стала и её раскрашивать белыми красками: