Спустя несколько лет Дин Мэйхуа забеременела. И тогда начались первые странности. По прошествии трёх месяцев её живут совсем не набух. Даже на девятый месяц он оставался, как и прежде, плоским. Сложно было бы поверить, что женщина действительно вынашивала плод. Лишь спустя два года её фигура понемногу стала меняться.
Тан Хао всегда был чрезвычайно образованным человеком, а потому довольно скоро разработал теорию касательно того, что же происходит с его женой. Согласно легендам, феникс и дракон многие годы вынашивают своё потомство, дабы оно пропиталось в утробе первозданным Ци неба и земли. Чтобы рождён был перинатальный плод — Сяньтянь.
Разумеется, люди не звери, однако если у человека была могучая родословная, что-то подобное действительно могло случиться. У самой Дин Мэйхуа никой родословной не было, однако часто так бывает, что кровь демона пробуждается раз в десять поколений. Это был повод для праздника.
Прошло ещё пять лет, и наконец женщина была готова разродиться. Однако уже тогда у Тан Хао появилось дурное предчувствие. Последние дни перед родами его жена чахла на глазах, она была бледная как сама смерть. В последний судьбоносный день Дин Мэйхуа едва могла говорить, её взгляд был пустым и холодным, — мужчина был в ужасе. Единственное, что говорило о том, что его любимая была ещё жива, было биение её сердца за нежной кожей. Потом сердце застыло. Забилось другое, маленькое, и сразу же оно покинуло остывающую плоть.
Дин Мэйхуа погибла при родах. Это было неслыханно для культиватора. Много дней продолжался траур, а сам Тан Хао просто не мог с этим смириться. Он растил свою драгоценную дочь, следил за делами кланами, но всё это было пустым, таким пустым...
Переломный момент случился одним ранним утром. Тан Хао привёл свою дочь в сад. Отец и дочь ходили между цветов, по мостику над бассейном, в густом тумане... Тан Хао предавался воспоминаниям — когда-то он точно также гулял с Мэйхуа... Но её больше нет. Этот ребёнок забрал себе её жизнь, её сердце...
Тан Хао дрогнул, как только об этом подумал. А потом его схватил ужас, он упал на колени и много минут обнимал растерянную девочку, которая неловко пыталась обнимать папу в ответ. Мужчина раскаивался в том, что посмел её винить, он раскаивался в мимолётном гневе, который испытал к ребёнку.
Но что же делать? Тан Хао ненавидел себя за эту слабость, но не мог её в себе искоренить...
Мог быть только один выход. Чтобы больше никогда не испытывать это мерзкое чувство ненависти к своей дочери, нужно было вернуть её, Мэйхуа, к жизни. И тогда всё будет хорошо. Правильно.
Безумная мысль, но неспроста в древних сказаниях могучие Бессмертные могли протянуть свои руки в потоки Сансары и забрать из неё любимую душу. После краха Девяти Небес и пропажи Мира Мертвых обитель упокоения душ стала загадкой. Но не могут же они просто исчезать? Значит, некое место есть, его надо лишь найти.
Тан Хао погрузился в исследования. Он не знал отдыха, но при этом не забывал следить за дочерью и выполнять свой Патриарший долг. И однажды, волею судьбы и великой ценой, он набрёл на древний ритуал, который позволял связаться с душой из Мира Мёртвых. Выполнив все условия, мужчина обратился к своей жене. И ему ответили. Но кто-то другой, некий безымянный дух.
Он с интересом стал расспрашивать Тан Хао про его мир. Сам мужчина узрел в этом смутную надежду и содействовал неизвестному. Он отвечал на его вопросы, и сам попутно выслушивал басни про удивительный порядок, который воцарился в мире мёртвых после Краха Девяти Небес. Да-да, — там, как это ни парадоксально, теперь была жизнь. Собственная, совершенно самодостаточная цивилизация. В какой-то момент голос признался, что был правителем загробной Империи, и предложил Тан Хао стать своим слугой.
Однако к этому времени у мужчины зародились подозрения. Тан Хао был вовсе не глупым человеком. Рассказы про утопию были слишком сказочными, да и желание голоса ворваться в так называемое захолустье, как называл он Звездный небосвод, выглядело чересчур настойчивым. Тан Хао вежливо отказался, и тогда голос сделал ему другое предложение: вернуть, хотя бы на мгновение, душу его жены. Тут мужчина не мог сказать нет, — просто не мог... На всякий случай он записал всё что знает о голосе, все свои исследования в особый камешек, который надёжно спрятал, а потом стёр о нём собственные воспоминания.
Затем Тан Хао отправился провести ритуал призыва.
А спустя всего пару дней попытался убить своего отца.
— Но это был уже не мой сын, — сухо рассказывал Тан Лунь. Мужчина подошёл к саркофагу, на котором Фан Линь прочитал имя — Тан Хао.
— Он погиб. Ритуал был обманом, который вручил душу Хао в руки монстра. Потом я нашёл его сообщение и узнал, что тогда случилось.
Фан Линь кивнул, а потом усмехнулся:
— Забавно.
— С чего ты смеёшься, мальчишка?
— Ничего, — ответил Фан Линь. И вздохнул
Получается, всё это время старик Тан не подпускал никого к Мае, потому что ему было за неё страшно? Что с ней случится что-то плохое? И сам он с ней не говорил, ибо стыдился за убийство марионетки ей отца? Какой удивительно...
— Заботливый дедушка, — сказал Фан Линь.
Спина Тан Луня вздрогнула, он повернулся и на Фан Линя опустилось давление. Мужчина едва не свалился на колени, но тут Мая открыла глаза...
216. Единственный выбор
Мая открыла глаза. Тан Лунь замер и заметно удивился. Старик явно не ожидал, что девушка так скоро придёт в себя. Однако не прошло много времени, прежде чем к его лицу снова пристала холодная маска.
— Мастер... — проговорила Мая, смутно поглядывая на Фан Линь, а потом вдруг вскочила на ноги:
— Дедушка, всё в порядке?! — она посмотрела на Тан Луня с беспокойством в глазах. Старик опешил, отвернул лицо и сказал:
— Очевидно.
— Х-хорошо, — кивнула Мая и тоже повесила голову. Наблюдая за этой неловкой парочкой, Фан Линь вдруг подумал, что они действительно были роднёй. Это было даже забавно, и мужчина уже собирался сказать что-нибудь по этому поводу, какую-нибудь глупость, как вдруг Фан Линя словно ударили под дых. Он грохнулся коленями на землю и сухо закашлял.
— Мастер! —Мая вскрикнула и растерялась. Тан Лунь хмуро присмотрелся к мужчине и спустя пару секунд произнёс:
— Твои жизненные силы почти выжжены.
Фан Линь, кашляя, выдавил улыбку и хрипло сказал:
— Сам знаю.
Всё из-за пилюли Сансары, Эманации... Мужчина смог нанести один сокрушительный удар, однако ценой почти всей своей оставшейся жизни. Ещё недавно у него было несколько месяцев — теперь это число сократилось до одного дня. Даже меньше, ему оставалось жить всего...
— Три с половиной часа, — холодно проговорила Императрица Ледяных Гу.
— Если хочешь изображать бездушную марионетку, говори время в минутах, — заметил Фан Линь. Девушка его проигнорировала:
— Я не смогу тебе помочь.
— Постараюсь сам что-нибудь придумать, — ответил Фан Линь. В конце концов у него было ещё столько дел, умирать совсем не хотелось.
— Дедушка Лунь, м-можно что-нибудь сделать? Спасти Мастера... — спросила Мая.
Тан Лунь серьёзно задумался и ответил:
— Жизненная энергия уходит по небесной воле... Древние Бессмертные могли создавать особые эликсиры, которые продлевали жизнь на годы, даже тысячи лет... Но те алхимические знания давно утеряны. Он... — старик было вывел заключение, но потом, чувствуя на себе пристальный взгляд внучки, добавил:
— Возможно он сможет выжить, если перейдёт на следующую ступень культивации.
— А это вариант, — улыбнулся Фан Линь.
— Мастер?
— Давно пора, — кивнул мужчина. Он находился на пике стадии Формирования Фундамента, и всё, что ему оставалось, чтобы прорваться на следующую ступень, это найти подходящее место. С густой концентрацией Ци Смерти... И желательно смертного, чтобы меридианы мужчины не лопнули.