– Мей-стер! – рокотали небеса.
– Давай, Липка! – не в лад кричали скачущие студенты.
Первым теперь шёл Шталмейстер, рядом бежал Гектор, его по внешней дорожке обегала невероятная Зарница.
– Пожалуйста! – кричала лошади Татьяна Юрьевна.
И Зарница послушалась: на повороте она легко оставила позади Гектора и финишировала на полкорпуса раньше Шталмейстера.
– Штал-мей-стер! – не унимался бас на верхней трибуне.
– Что скажете, а?! – торжествовал приятель невысокого цилиндра.
Оленин был раздавлен, Лев Николаевич расстроен, но не более того.
Разгорячённая и радостно взволнованная, Татьяна Юрьевна была прекрасна: её глаза сияли, из причёски выбился непослушный завиток, упав на щёку лёгкой запятой.
– Мы выиграли! – с восторгом сообщила она мне. – Я выиграла, Павел Сергеич! – она коснулась плеча мужа. – Выиграла! – бросила она небесам, простирая к ним руки.
…а Саломея убила Иоанна Крестителя* – Иоанн Креститель публично осуждал внебрачные связи родителей Саломеи. За это иудейская царевна Саломея потребовала казни Иоанна. По преданию, голову Иоанна Крестителя поднесли Саломее во время пира на блюде.
Ирод** – иудейский царь, по библейскому преданию устроивший избиение младенцев в Вифлееме из страха, что новорождённый Иисус захватит его трон. Имя «Ирод» стало нарицательным, как олицетворение жестокости и порочности.
Шталмейстер*** – придворный конюший.
Азарт
Конечно, мне не терпелось отправиться в кассы и получить аж два выигрыша, но Татьяне Юрьевне, верно, хотелось этого ещё больше:
– Пойдёмте, ну, пойдёмте же, Михаил Иванович, – торопила она меня.
Ей было легче двигаться в людском муравейнике: даже подозрительные на вид личности пропускали даму впереди себя, а я просто старался не отстать, извиняясь направо и налево.
На мой взгляд, нам досталась очень неплохая сумма. За последовательность выдали пятьдесят три рубля, а за победу Зарницы «верхом» – восемьдесят девять. Потратив всего двадцать рублей, мы выручили сто сорок два, – некоторые работают за эти деньги весь месяц. Я даже обеспокоился: не захватит ли меня, как моего бедного кузена Игоря, «скачечная горячка»?..
Татьяну Юрьевну переполнял восторг, чего нельзя было сказать о её муже: Оленин выглядел угрюмым. Оттого ли, что проиграл, или потому что супруга убежала вместе со мной, не дожидаясь его – неизвестно. Впрочем, его жену это ничуть не смущало; она поинтересовалась у меня:
– Сколько народу у касс! Как же играют небогатые люди? Самый дешёвый билет стоит рубль, минимальная ставка – десять рублей, а я вижу, что скромные чиновники ставят на несколько комбинаций! А помните тех двух студентов, которые кричали про Липку: они бедно одеты. Или они месяц живут на хлебе и воде?..
– Есть такие, но это уж – совершенные безумцы, – улыбнулся я. – Те, у кого скромный достаток, договариваются со своими сослуживцами и покупают билет на бега в складчину. Один избранный счастливчик отправляется на гипподром и делает ставки за своих товарищей.
– Но отсутствующие не видят, как ведут себя лошади в паддоке, в какой они форме; как же они гадают?
– По прошлым программкам, сравнивая победы и провалы каждого скакуна. Павел Сергеевич, как видите, тоже так делает. Готов спорить, что сюда он приехал с уже готовым списком – за кого и в каких сочетаниях ставить.
– Вы – настоящий провидец! – искренне удивилась Татьяна Юрьевна. – Павел Сергеич, Михаил Иванович знает, что у тебя в кармане сюртука листочки со ставками.
Оленин глянул на меня исподлобья, но спорить не стал: думаю, он решил доказать, что его система гораздо надёжнее нашей. Мы с его женой, воодушевлённые удачей, решили повысить ставки и купили билеты по двадцать рублей.
В следующем заезде бежал абсолютный фаворит – Парацельсий*. Несмотря на странное имя, он был несомненной звездой среди остальных номеров. Так рассуждали едва ли не две трети гипподрома (прочие, видимо, решили сыграть на фуксах), поскольку все вокруг говорили о Парацельсии, и Оленин с Измайловым дружно поставили на него же.
Благоразумие – хорошая черта, но невыгодная: фаворит выиграл, хоть и с небольшим отрывом, и мы получили за «верх» по сорок два рубля, а поставивший тридцать целковых на всеми любимого Парацельсия Оленин выиграл шестьдесят три рубля. В это мгновение Татьяна Юрьевна пожалела, что мало поставила в предыдущем победном заезде, и я еле удержал её швырнуть сорок рублей на лошадь по кличке Прелесть и последовательность Прелесть-Скороход.