Калерия Ивановна порозовела от удовольствия:
– Осмелюсь предложить спутницу и вам, и вашим друзьям.
– Нет, наша дружба бескорыстна. – Мой друг, разумеется, заметил тень недоумения на лице мадам, но ничуть не растерялся. – Конечно же, мы будем сопровождать его в ресторан, в катании по городу и прочее, но Симочка должна быть только для него, без конкуренции. А пока мы веселимся, он успеет привыкнуть и подружиться с ней.
Чтобы он не увлекался, я тихонько дёрнул его за рукав; глазастая Чигренёва заметила моё движение и расплылась в своей змеиной улыбке. Лев Николаевич продолжал, как ни в чём не бывало:
– Сегодня мы посмотрим на неё, чуть-чуть поговорим и условимся, как заберём её в понедельник. А сейчас, Михаил Иванович, мы ненадолго вас покинем, чтобы через день всё сбылось.
Они вдвоём с Калерией отошли к столу, где совсем недавно она разговаривала со стариком, и стали что-то обсуждать, пока Измайлов неторопливо доставал из нагрудного кармана бумажник.
Кислов, видимо, решил, что наше разнаряженное трио ничем не опасно, и отправился в комнату, видневшуюся за камином, слегка прикрытую пёстрым занавесом. С моего места было видно, что на столе у входа стоит коричневый ящик с ручкой, – остальное мешала рассмотреть штора. В воздухе гостиной плавала душно-пряная смесь запахов женских духов и пудры, чувствовались терпкие ноты герленовского одеколона, которым мы надушились с Измайловым, и необычный аромат свежести, казавшийся здесь чужеродным. Позднее все загадки были разрешены. Ящик с ручкой оказался музыкальной частью граммофона. Решивший всех приободрить Кислов подкрутил ручку, и граммофон, издав для разгона звуки шуршащих листьев, разразился шаловливым маршем в исполнении мощного баса:
Его превосходительство любил домашних птиц
И брал под покровительство хорошеньких девиц!
Граммофон
Лев Николаевич подошёл ко мне с Чигренёвой, и она предложила нам выпить болгарского вина, которое ей недавно прислали в подарок: «Чтобы коротать время с пользой», – как остроумно выразилась она. Кислов по её приказу принёс три высоких бокала, вазочку с ржаными гренками, тарелку с нарезанными огурцами, солонку и густо-красное вино «Сира». Открылась ещё одна «тайна»: комната за камином служила буфетом, а виновниками свежего запаха были огурцы.
В ожидании Симочки мы принялись дегустировать «Сира». Надпись на бутылке сообщала, что «винарска изба» была основана в 1875 году в Карнобате. Лев Николаевич после первого же глотка состроил удивлённое лицо:
– Дорогой Михаил, вы чувствуете?..
Совершенно очевидно, что мой друг был гурманом в самой высшей степени, и не мне было с ним тягаться, поэтому я лишь скромно кивнул, подразумевая, что вино – вкусное. Измайлов продолжил:
– Дело в том, что раньше я относился с предубеждением к болгарским винам: сорт Сира или Шираз родом из Персии, в Россию его обычно привозят от французских виноделов. Но, чтобы найти такое качество в Болгарии!.. – мы ведь только что освободили их от османского ига. Надо будет узнать, где можно достать этакий деликатес.
Я веско кивнул, а он вновь пригубил напиток и, чуть подняв голову к потолку, мечтательно произнёс:
– Здесь чувствуются ноты тёмного шоколада и спелой вишни…
Чтобы поддерживать беседу на должном уровне, пришлось сменить направление его мысли:
– Наверное, у Калерии Ивановны неплохо идут дела, если она позволяет себе угощать клиентов таким вином?
Измайлов повернул ко мне голову:
– У Калерии Ивановны дела идут отлично! Она просто сделала комплимент щедрым клиентам.
Здесь он наклонился ко мне и прошептал на ухо сумму, которую выложил за один день с Симочкой. Я еле удержался, чтобы не выпучить глаза, и чуть не поперхнулся изысканным вином, а он объяснил мне:
– Проститутку обычно берут на час-два, причём всё угощение идёт за счёт клиента, а мы с вами – клиенты солидные. Посмотрите, как здорово, что здесь есть буфет…
Надо сказать, что в этом царстве сладострастья было гораздо оживлённее, нежели в «Пасторали», или же в «Пастораль» обычно забегали ночные гости. В то время как мы обсуждали достоинства Сира, в буфетной комнате побывали и гости борделя, и сами камелии. Выходили они оттуда не с пустыми руками. В заведении Чигренёвой служил ещё один мальчишка, который из буфета разносил заказы прямо в номера. «Выгодное это дельце», – подумал я, представляя оборот от продажи спиртного и «подработку» в виде торговли кокаином, не говоря уже о выручке от живого товара.