Выбрать главу

– Оказывается, – подумай, Корнелий – мы с тобой уже жили на этом свете, но совсем в другом качестве. Может, был ты рабом при постройке древнеегипетских пирамид, а я, скажем, советником фараона. И все время приходилось мне тебя, прости, пороть за нерадивость.

Василий Борисович раздул ноздри и сощурил махонькие желтые глазки. Видно, у него было своеобразное воображение: в нем жил несостоявшийся тиран и диктатор.

– А рассказывают, – произнесла Дилемма Кофанова, – что человек при перерождении сохраняет свои способности.

Она подплыла к бортику бассейна. Ее купальная шапочка была оклеена небольшими резиновыми райскими птичками, и грима на лице почти не наблюдалось, отчего только очень близкие знакомые могли бы угадать, с кем имеют дело.

– На этом основан принцип выбора далай-ламы, – развил тему Василий Борисович. – По самым отдаленным населенным пунктам Тибета рассылают курьеров, чтобы выяснить, не родился ли там мальчик в момент смерти предыдущего далай-ламы. Причем он должен обладать рядом особенностей.

– Родинкой на лбу, – сказала Дилемма.

– Родинкой, размерами, формой носа и так далее. Если все совпало, то мальчика берут в монастырь и воспитывают. Пока не подойдет время его настоящей инаугурации. Понятно?

Василий Борисович спрашивал строго, как с подчиненного, и потому Удалов отвечал покорно, как подчиненный.

– Понятно, – сказал он. – Мальчика воспитывают.

– Конечно, не все тебе понятно, – вздохнул Питончик. – Это уже не мальчик, а новое воплощение далай-ламы.

– Главное не это, – сказала Дилемма и подплыла так близко, что Удалов испугался, как бы Питончик не ткнул ее пяткой в лобик. – Главное, – сказала она, – в том, что каждый из нас уже жил и наслаждался природой и различными ласками.

– В прошлой жизни ты сидела дома и не каталась по морям, – строго сказал Дилемме Питончик.

– О нет! Я была маркизой! За мою честь благородные люди – дворяне, графы – обнажали шпаги, лилась кровь... Море крови!

Пришел бармен, черненький, завитой. Спросил, что принести. Даже у Корнелия спросил, ибо был выучен в новых традициях, когда деньги решают все. Так как было прохладно, заказали согревающих напитков, и Василий Борисович продолжил интересный разговор:

– У меня есть знакомый, директор института, не будем говорить какого...

Он сделал паузу, и остальные поняли, насколько секретный этот институт.

– Он мне точно сказал, что там открыли, как угадать, кем человек был раньше.

– Ой! – сказала Дилемма и чуть не выронила бокал в бассейн.

– Но это теория? – спросил Удалов.

– Что я, на теоретика похож, что ли? – обиделся Василий Борисович. – Точно уже разработано. Закладывают все данные в машину, считают двадцать секунд, и вот тебе ответ: настоящий тип уже проживал триста лет назад и провел свою жизнь в тюрьме «Кресты» за карманные кражи и грабежи приютов.

– Это вы о ком? – испугалась Дилемма. Она даже оглянулась, опасаясь, что жулик-перерожденец пробрался в бассейн.

– Уже есть программа опытов, – сообщил Василий Борисович полушепотом. – Для ведущих государственных чиновников. В Японии это принимает массовый характер.

– Говорите, говорите! – умоляла его Дилемма.

– Больше ни слова, – ответил Питончик, как отрезал. – Здесь всё имеет уши.

Бармен тут же высунулся из своей дверцы – уши у него были тонкие, прозрачные. Но имелись в виду другие уши.

Разговор продолжился вечером, когда Дилемма отпела три песни в концерте для немногочисленных обитателей салона «Малахов редут», отмахнулась от липучих поклонников и велела телохранителю принять водки и идти в каюту. Так что они остались в углу салона втроем, сильно выпивши, и Василий Борисович был весел. Кошачьи глазки Питончика сверкали непринужденным весельем, и, предвкушая неудержимый интерес собеседников к его тайне, он заранее наслаждался тем, как помучает их, прежде чем раскроет ее...

Сдался он только в половине двенадцатого.

– Ребята из ФСБ мне нашептали, – сказал Питончик. – Есть новые результаты. Опровергают все самые неожиданные ожидания... Хуже не придумаешь.

– Василий Борисович, – посмел перебить Удалов, – а с какой целью проводится эта государственная программа? Ведь кто есть, тот есть. Не сажать же его в тюрьму за преступления его предыдущей оболочки?