— Его надо наказать, — глухо отозвался Хён Бин.
— Да? Так в чем же дело? Почему не накажете? — Мун Во Иль приподнял одну бровь.
Ханыль и Хён Бин переглянулись. Они только и думали об этом, но никак не могли прийти к согласию. Хён Бин предлагал подкараулить его и избить до полусмерти или задавить на машине. Ханыль был против таких мер. Во-первых, они первые на кого подумают. Во-вторых, везде камеры и рано или поздно нападавших найдут, а это еще сильнее усугубит их положение.
— Мы не знаем, как правильно поступить, поэтому пришли к вам за советом. Не хочется еще сильнее подставляться из-за него, — пояснил Ханыль.
Мун Во Иль откинулся на спинку кресла и задумался. Дон Ука ему не жалко, да и на этих просителей наплевать, но он сам совсем недавно узнал, что с номера, зарегистрированного на Ли Тэджуна, был совершен звонок в полицию во время празднования дня рождения его молодой жены. Праздник был испорчен, а жена провела весь вечер в слезах.
— Хорошо. Я подумаю, что можно сделать, — кивнул он.
— А мы? Что делать нам? — осторожно уточнил Ханыль.
— Ждите. Я свяжусь с вами. Будет неосмотрительно привлекать к этому делу еще людей. Лучше все проделать узким кругом.
— Все понял, господин Мун. Мы можем уйти или… — Ханыль многозначительно взглянул на стол, заставленный различными закусками.
— Идите, — кивнул Мун Во Иль.
Еще не хватало ужинать за одним столом с этими людьми. Мужчины встали и, кланяясь, попятились к двери.
Мун Во Иль подлил себе еще инсамджу и, подхватив пальцами нарезанный кимчхи, засунул в рот. Он мог бы просто нанять того, кто расправиться с этим Ли Тэджуном. Можно, например, подстроить ограбление и воткнуть ножичком куда следует. Или незаметно в толпе сделать очень коварную инъекцию, после которой в течение трех минут остановится сердце. Или организовать драку и убить Тэджуна, проходящего рядом.
Мун Во Иль знал массу способов, как разделаться с неугодным персонажем, но также он считал себя человеком творческим и неординарным, поэтому хотел подойти к этому делу, используя свои таланты.
Допив бутылочку инсамджу, он вышел на улицу и вдохнул прохладный ночной воздух. Рядом по дороге проносились машины, город светился огнями и пестрел вывесками.
Вдруг в голову Мун Во Иля пришла замечательная мысль:
«А что, если Тэджуна убьет… Да-а-а, это будет лучшей местью за слезы жены», — он расплылся в улыбке и подошел к своему автомобилю. Водитель, низко поклонившись, открыл перед ним дверь.
На следующее утро я проснулся не от будильника, а от телефонного звонка. Это была мать Тэджуна.
— Алло, омони, что-то случилось? — насторожился я и сел в кровати.
— Тэджун! Я тебя в новостях увидела! Ты человека спас, а я и не знала. Как же я горжусь тобой, сынок. Надо всех родственников обзвонить. Пусть знают, какого героя я вырастила.
— А-а-а, это, — зевнул я. — Ничего особо героического не было. Машина ехала медленно, поэтому не составило труда ее остановить, — я встал и поплелся на кухню.
После ночного перекуса уличной едой во рту горчило. Все-таки лучше питаться в проверенных местах, а то даже ци-спирит не спасет от гастрита или, того хуже, язвы.
— В новостях сказали, что благодаря твоему героическому поступку машина не выехала на оживленный перекресток. Мне даже страшно представить, как ты рисковал собой, — ее голос задрожал.
— Только не надо переживать. Это случилось несколько дней назад и все прошло благополучно, — я выпил друг за другом два стакана воды.
— Тэджун, я очень горжусь тобой, но обещай, что больше не будешь рисковать своей жизнью. Ты же знаешь, что я не смогу жить без тебя. Мое сердце разорвется от горя, если с тобой что-то случится, — Синхэ начала всхлипывать.
Этого только не хватало. Надо все-таки посмотреть, что там за новости такие.
— Омони, прошу вас, успокойтесь. Я приеду к вам в гости на выходных. Сходим куда-нибудь, как раньше.
— Да, давай сходим в гости к твоей тете Мо. Она давно тебя не видела и говорит, что соскучилась. Кстати, псарню закрыли. Говорят, Дон Ука посадили. Туда ему и дорога. Теперь на улице благостная тишина: ни лая, ни визгов, ни скулежа. Ну ладно, не буду тебя отвлекать, — она сбросила звонок.
Наверняка ей не терпелось всех обзвонить.
Я включил телевизор, но новости уже закончились. Следующий выпуск через полчаса, поэтому я надел футболку, спортивные штаны и, разбудив храпящего Сувона, вышел с ним на улицу.
Парк утопал в тумане. Пока Сувон обследовал кустики, я сорвался с места и рванул по дорожке. Мне вспомнилось свидание с Миной. В отличие от Ким Хани она не была роковой красоткой, но было в ней столько мягкости и женственности, что хотелось спрятать ее за своей спиной и быть барьером всему: злу, неудачам, бедам, плохой погоде. Ее хотелось защищать и носить на руках. Даже при мысли о ней, губы сами расползлись в улыбке.