Петр Сергеевич замолчал. Он с осторожным любопытством следил за своим пациентом. «Все же он сильно изменился за эти пять лет… Сейчас он разобьет мою теорию в пух и прах», – пронеслось в голове у психиатра.
Алекс некоторое время молчал. Он сосредоточенно о чем-то думал. Положив ногу на ногу, поставив локти на подлокотники и сложив вместе ладони, он сидел и смотрел прямо перед собой. Психиатр не мог долго выдержать этого молчания, заерзал на своем стуле и скрип от старой мебели заставил Алекса выйти из оцепенения. Он медленно заговорил, придавая вес каждому слову:
– Возможно, и есть доля правды в ваших словах. Но она занимает не такую большую часть, как бы вам хотелось, – произнес он с серьезным выражением лица. Потом, улыбнувшись, добавил:
– Слишком много вы читаете Юнга, господин психиатр.
Петр Сергеевич облегчено вздохнул – он ожидал более уничтожающей критики.
– Я полагаю, что будь вы приверженцем Фрейда, то вы бы нашли корни всех моих бед в неудовлетворенной сексуальности в подростковом возрасте, – со смехом добавил Алекс.
– К вашему счастью, я не большой приверженец фрейдовских теорий, – улыбнулся Петр Сергеевич. Такой тон диалога был ему по душе. Разрядить обстановку было совсем не лишним в данном случаи. Слишком сложно и запутано говорил Алекс. Действительно, таких пациентов у Петра Сергеевича еще не было. После ухода Алекса, психиатр припомнил их первую встречу. Это было приблизительно в тоже время года, что и сейчас. «Хотя нет, это случилось в начале января», – поправил сам себя главврач. Алекса доставили сюда в сопровождении врача и двух медсестер. Это было необычно, и главврач понял сразу, что имеет дело с непростым пациентом. А когда ему сообщили что это сам Алекс Финч, известный художник, чьи работы успели взбудоражить чуть ли не все изобразительное искусство в стране, Петр Сергеевич не поверил. Ну не как он не мог поверить в то, что этот молодой человек, с ярко выраженными признаками слабоумия, гениальный художник. Он видел работы Алекса Финча: великолепные фантастические виды невиданных миров, хитроумное сплетение реальности и вымысла… И вот, в то самое время, когда эти полотна покупаются в Национальной Галереи за баснословные суммы, автор этих шедевров, лежа на больничной койке психбольницы, учится читать! Воистину человек, даже в век освоения космоса, остается «terra incognita»!.. Но, прошло каких-то полгода, и Алекс без особых усилий обыграл главврача в шахматы… Полгода! Все это время он с изумлением наблюдал за трансформацией личности этого необычного пациента. Он с интересом отмечал, как на смену простодушия, открытости, мягкости и наивности приходит черствость, холодная сдержанность и скрытность. Алекс прибыл сюда с искренней по-детски наивной улыбкой. Через полгода покинул это место с едва заметной сдержанной улыбкой уверенного в себе человека. А через пять лет перед врачом предстал человек с выражением презрения и озлобленности в холодном оскале…
Зазвонил телефон. В тишине его звук прозвучал подобно выстрелу. Петр Сергеевич встрепенулся и поднес телефонную трубку к уху. На другом конце провода женский голос с не скрываемым раздражением поинтересовался, когда он намерен ехать домой и ждать ли его к ужину.
– Уже еду, дорогая.
Петр Сергеевич тяжело поднялся со своего места. Снял свой халат и с небрежностью бросил на вешалку. Надев свое пальто, он не спеша вышел из кабинета.