– Нет, Петр Сергеевич, мной владеет абсолютно противоположные чувства.
– Так я и думал. Ну что же тогда у меня для вас плохая новость – я не могу вас отпустить. Ваше состояние не позволяет…
– Вы обещали!
– Да, я знаю, – психиатр вздохнул. – Я обещал… Я дам вам три дня…
– Шесть!
– Что?
– Шесть дней.
– Почему именно шесть?
– Думаю, мне хватит.
– Для чего? А потом вы вернетесь обратно сюда?
– Да.
– Ну что же. Все-таки Новый Год. Хорошо, Алекс. Шесть дней вам даю.
– И никакой Натальи Павловны!
– Но Александр, вы…
– Петр Сергеевич, вы обещали избавить меня от нее.
– Хорошо… Шесть дней, Александр. Только шесть дней. Четвертого вы должны быть здесь!
Алекс кивнул.
Автобус быстро ехал в сторону города. Алекс прислонил лоб к холодному стеклу и смотрел сквозь него на мелькающие деревья, растущие у обочины дороги. В салоне было жарко. Тут стоял запах пота и алкогольного перегара. А еще пахло хвоей – кто-то вез большую сосну, может быть срубленную в ближайшей лесополосе. Из динамика, располагающегося где-то над головой Алекса, раздавался писклявый незнакомый женский голос, который пел что-то о Новом годе и салате оливье. Сосед Алекса, мужик крепкого сложения, одетый в черную дубленку нараспашку и съехавшей шапкой на голове подпевал тому, что звучало из динамика. Время от времени он весело хлопал Алекса по плечу и снова выкрикивал невнятные слова хриплым голосом. Алекс не обращал внимания ни на него, ни на кого-либо в автобусе. Ко всей здешней обстановки он не питал никаких чувств, кроме жалости вперемешку с отвращением. Жалость была вызвана убогостью места, а отвращение – пошлостью и развязной вульгарностью. На автовокзале, битком набитом людьми, эти чувства только усилились, и Алекс был рад покинуть его. Была середина дня, ехать в свою квартирку ему пока не хотелось, и он просто пошел пешком по проспекту.
Едва он мог бы почувствовать облегчение, бродя в той разношерстной толпе, заполонившей все пустое пространство в городе. Он был раздражен и подавлен. Веселость и предпраздничное настроение окружающих людей не имели над ним власти. Алекс угрюмо плыл в потоке улыбок и смеха. Но тем неимение все равно упорно шел, сам не зная, куда и зачем. Пройдясь проспекту, Алекс, все же, свернул от неиссякаемого потока людей в тихий переулок. Здесь располагался захудалый бар. В былые времена Алекс приходил сюда забыться, и сейчас его неведомой силой потянула заглянуть в него снова.
Двери привычно скрипнули, и Алекс оказался в широком, немного темноватом зале, с довольно низким потолком. Бар был почти пустым, лишь три столика были заняты. Да еще у барной стойки сидела одинокая девушка. «Лучшего места укрыться от свихнувшегося новогоднего города, наверно и не сыскать».
Он занял столик у окна и заказал себе один бокал пива. Сколько провел он здесь безрадостных вечеров, в пьяном угаре весь окутанный клубами сигаретного дыма, рассуждая о жизни? «Кажется, что это было так давно», – думал он, делая первый глоток. Пиво было неопределенного вкуса с кисловатым привкусом. Алекс сделал еще три глотка и отставил бокал в сторону. «А здесь, видимо, абсолютно ничего не изменилось с тех пор». Он обвел глазами весь зал. Девушка, сидевшая у барной стойки, смотрела на него. Алекс отвернулся к окну. «Не хватало мне сейчас еще какой-нибудь маргиналки…»
– Привет, не занято?
– Нет.
Девушка села напротив и уставилась на Алекса. Алекс молчал. В нем проснулся интерес. Хоть он и знал весь дальнейший сценарий, он все равно решил сыграть свою роль до конца – какое-никакое, а все же развлечение.
– Альбина, представилась она.
– Александр.
– Вижу, что скучаешь, Саша. Не хочешь развлечься? – девушка слегка повернула голову в сторону и принялась накручивать свои длинные белые локоны на указательный палец.
– Может и захотел бы. Да денег нет.
– Так я и знала, – разочаровано протянула девушка. – Нет, я сразу поняла, что ты без бабла. Чего тогда ты тут днем один торчал бы? – затараторила она. – Но знаешь, всегда есть шанс, может девушка бросила или что-то еще.