– Мы с вами перешагнули экватор. Какие же выводы вы можете сделать о моем теперешнем психическом состоянии. Какой диагноз вы мне поставили? – Спросил Алекс. Он представлял собой явный антипод своего собеседника. Высокий, худощавый, он имел беспокойный, бегающий взгляд темных, почти что черных глаз, в глубинах которых можно было обнаружить тоску и отчаянье. На лице жизнь оставила отпечатки долгих лишений и душевных страданий. Еще была в нем черта, которая сразу не так бросалась в глаза. Она скорее чувствовалась с течением времени – некая внутренняя сила. Она присутствовала в каждом его движении, во взгляде и заставляла проникнуться уважением к этому странному во всех отношениях человеку.
Петр Сергеевич почти не задумываясь ответил:
– У вас на лицо начальные признаки megalomania, или попросту говоря мании величия. Вы мните себя кем-то исключительным, не таким как все остальные, избранником богов. Может в вас и есть некая исключительность, – психиатр быстро взглянул поверх очков на своего пациента – Алекс улыбался и с интересом слушал его, – но это не делает из вас пророка, или, если угодно, мессию. Вы слишком много на себя взвалили, друг мой, и не выдержали этой ноши.
Алекс удовлетворительно кивнул.
– Что еще? Уверен – это не все, что вы можете сказать о моей особе.
– Не все, вы правы. У вас типичный синдром «отравление реальностью», который так присущ творчески одаренным личностям. Из-за утонченной и слишком чувствительной натуры, данной от рождения многим одаренным людям, у них может развиться отвращение к реальной жизни, которая подчас совсем не соответствует их миру грез, мечтаний. Особенно остро этот синдром развивается во время творческих застоев или кризисов. Александр, у вас сейчас именно творческий кризис. Это переживают все, поверти мне. Вам кажется, что вдохновение покинуло вас навсегда. Вам кажется, что вы не можете больше держать кисть в руке, и это отравляет вас. Из-за того, что вы пока не можете творить, у вас создалось стойкое мнение, что вы также больше не видите красоту. Я имею ввиду то, что вы сами назвали видениями, картинами других миров. На фоне этого у вас развился компенсационный психологический эффект. Понимаете? Утрата одного компенсируется усилением противоположного. Что же может компенсировать красоту мира? Его противоположность: нищета, разврат, грязь, убогость, разруха. Жизнь представляется вам в самом отвратительном свете. Но это всего лишь компенсационная функция вашей психики, в ответ на потерю. Для того чтобы вернуть вас в нормальное состояние следует…
– Следует отыскать причину, по которой произошла потеря восприятия красоты, – закончил Алекс.
– Именно так, следует отыскать причину, из-за которой вас покинуло вдохновение.
– Док, вы думаете, я этим не занимался сам? Как видите, из этого ничего не вышло.
– Теперь вы проделаете это под надзором психиатра, и результат может быть совсем иным, – невозмутимо заметил главврач. – С какого времени вы не можете писать картины?
– С того самого, – коротко ответил Алекс.
– После того курса лечения?
– Да.
– Прошло уже пять лет, – удивился Петр Сергеевич.
– Да, – снова согласился Алекс.
Врач задумался. Он и не предполагал, что кризис длится сколь долгий промежуток времени.
– Пять лет назад, вы были… – начал он, но запнулся, замолчал, пытаясь подобрать слова. Алекс пришел ему на помощь:
– Пять лет назад я был двадцати двухлетнем парнем, с развитием семилетнего ребенка.
– Пожалуй, так, - осторожно согласился психиатр. – Тогда, если представить упрощенно, ваш мозг закрывал некий барьер, препятствующий нормальному поступлению информации из внешнего мира. Оставим в стороне вопрос о его происхождении – сейчас это не представляет для нас интереса. И так, был барьер. Из-за него ваше сознание большую часть времени было направлено вовнутрь, в подсознание, в бессознательное, вместо внешнего окружающего мира, как при нормальном функционировании психики. Ваши видения представляются мне именно соприкосновением сознания и бессознательного. До двадцати двух лет вы были погружены в себя, даже слишком погружены в свой внутренний мир. Почти полная интроверсия. Довольно редкое явление. Тот курс лечения разрушил барьер, «защищающий» вас от внешнего мира. И тогда весь поток информации, который обычный человек получает в течение доброго десятка лет, обрушился на вас. Так что не удивительно, что вы больше не можете творить. Удивительно, как вообще ваша психика смогла это выдержать. Все же вас поддали лечению в очень позднем возрасте… Для того чтобы вдохновение снова начало посещать, вам следует научится «говорить» со своим бессознательным заново.