ОДИННАДЦАТЬ ТРУПОВ БЕЗ ГОЛОВЫ
— Это было, — начал доктор, — в 187... году, вскоре после назначения моего друга начальником сыскной полиции. Надо вам сказать, что два последние года перед этим были особенно чреваты зверскими кровавыми происшествиями. Путилин просто с ног сбился. Иногда ночью он посылал за мной:
¾ Друг мой, мне нужна твоя помощь. Определи, сколько времени, по-твоему, мог жить этот убитый после полученной им раны. Мне это необходимо знать.
Так как Путилин никогда не спрашивал ничего зря, я всегда старался дать ему как можно более точный ответ.
Был февраль. В воздухе уже пахло весной.
Я сидел у Путилина в его служебном кабинете, и мы вели с ним задушевную беседу.
Вдруг в дверь нервно постучали.
¾ Войдите! — крикнул Путилин. На пороге кабинета стоял старший дежурный агент, взволнованный, бледный.
¾ Ваше превосходительство, страшные преступления! — заикаясь проговорил он.
¾ В чем дело? — озабоченно спросил Путилин.
¾ Сию минуту нам сообщено, что в трех различных районах города найдены три трупа.
¾ Что же в этом особенно страшного, голубчик? — слегка усмехнулся Путилин.
¾ Вы не дослушали меня, ваше превосходительство. Дело в том, что все три трупа без головы.
¾ Как без головы? — привскочил Путилин.
¾ Так-с. Головы у всех отрезаны. Судя по свежести крови, головы отрезаны очень недавно и, очевидно, не от трупов, а от живых людей.
Путилина передернуло. Каюсь, и я почувствовал себя нехорошо.
¾ Вот что, голубчик, сию секунду дайте знать прокурору, судебному следователю и врачу. Я еду сейчас туда. Ты поедешь со мной, Иван Николаевич?
¾ Что за вопрос? Разумеется... — ответил я.
¾ Где трупы? — отрывисто спросил Путилин.
¾ Один — за Нарвской заставой, другой — близ деревни Волково, третий — близ Новодевичьего монастыря.
¾ Все — окраины... — вырвалось у Путилина. Только что мы собирались выйти из кабинета, как в дверь послышался новый стук.
¾ Ну, что еще там? Кто там? Входите!..
Два сторожа бережно внесли объемный ящик, завернутый в черную клеенку.
¾ Это что? — удивленно спросил Путилин.
¾ Посылка на ваше имя, ваше превосходительство! — гаркнули сторожа.
¾ Кто принес?
¾ Час тому назад доставлена посыльным. Велено доставить в ваши собственные руки.
Путилин сделал досадливый жест рукой.
¾ Нельзя терять времени... А между тем...
И Иван Дмитриевич выразительно посмотрел на меня.
¾ Надо вскрыть посылку, — ответил я ему.
¾ Живо! Живо! Вскрывайте! — отдал он приказание сторожам.
Ловкими привычными руками те распутали бечевки и разрезали черную клеенку. Под ней — грубо отесанный белый деревянный ящик.
Мы все близко подвинулись к нему. Путилин был впереди.
¾ Подымай крышку! — нетерпеливо бросил он сторожам.
¾ Ишь ты... как крепко гвоздями приколочена, — ответили сторожа, стараясь ножами поднять крышку таинственного ящика.
Наконец доски отскочили с треском и характерным сухим лязгом сломанных гвоздей.
¾ С нами крестная сила! — раздался дико испуганный крик отпрянувших от ящика сторожей. — Головы! Головы!!
Путилина тоже словно отшвырнуло назад.
Старший дежурный агент замер на месте. Лицо его было белее полотна.
В ящике на смоченном кровью грубом холсте лежали рядом, одна к другой, три отрезанные головы.
На что уж я, как доктор, привык к всевозможным кровавым ужасам, а тут, поверите ли, при виде этих страшных мертвых мужских голов задрожал, как какая-нибудь нервная барынька.
¾ Ваше... ваше превосходительство... — первый нарушил столбняк, охвативший всех, здоровенный детина-сторож. — Тут бумага какая-то лежит!
И, бережно сняв с одной из голов лист в четвертинку плохонькой бумаги, смоченный по краям кровью, он протянул ее Путилину.
С дрожью в руках взял это страшное послание Путилин.
¾ Вы... вы ступайте пока! — отдал он приказ сторожам.
Те, словно радуясь, что могут избежать дальнейшего лицезрения страшных голов, быстро покинули кабинет.
Путилин начал громко читать: «Посылаем тебе, твое превосходительство, в дар гостинец — три головы. Жалуем тебя этой наградой за твое усердие, с коим ты раскрыл, накрыл и предал шайку «Стеньки Разина». Исполать[2] тебе, мудрый сыщик! А еще скажем, что таких голов получишь ты еще восемь, всего будет одиннадцать. А двенадцатую голову получить тебе уж не придется, потому голова эта будет твоя собственная. Бьет челом тебе А. Г. Г.»