- Понять-то я понял, но всё-таки в пришельцев немножко верю. И меня могут разубедить только неопровержимые доказательства того, что их не существует.
- Правильно, Лёня! Пусть даже твоя гипотеза окажется неправильной, пока она остаётся спорной, ты не должен терять надежды, - а вдруг повезёт?.. Но везёт (по законам теории вероятностей) относительно редко...
- Скажите, Эдмунд Мечиславович, Вам когда-нибудь по-настоящему везло?
Глаза Лёни и Склянского встретились.
- Знаешь, Лёня... - повисла длинная пауза. - Вообще-то... нет... хотя... подожди-ка... всё же... однажды... повезло!
- Когда?
- Когда я впервые тебя встретил - десятого июня прошлого года, более семи месяцев на-зад... Именно тогда я понял, чего мне всю жизнь не хватало...
- Чего?
- Вернее, кого...
Глаза беседующих снова встретились, и Лёня всё понял.
- Меня? - тихо спросил он.
Склянский только кивнул.
- Я вспомнил наши новогодние дурачества, - наконец заговорил профессор. - Тогда мне в среднем каждые пять минут приходила мысль, что ты мой внук или внучатый племянник... хотя на это всё и было похоже... но я тебе даже не родственник... а ты мне нравишься...
- Не надо дальше, Эдмунд Мечиславович, - сказал Лёня. - Я всё прекрасно понял.
И он придвинулся поближе к профессору.
Глава 14
О нерешённом уравнении инопланетных цивилизаций Лёня не сделал запись в дневнике и даже не вспомнил о последнем, чему сам удивился, но всё же лишний раз пачкать бумагу не стал.
У него в мыслях не было этого, когда проникновенный диалог с профессором на минуту прервался, и он сел поближе к Склянскому.
Вскоре разговор продолжился.
- С инопланетянами разобрались, - сказал Лёня. - Но есть ещё одна вещь, о которой я ду-маю.
- Какая?
- Машина времени.
- Да! - профессор расхохотался. - Это один из двух аппаратов, о которых мечтают все зем-ляне, но которые невозможны!
- А какой второй аппарат?
- Вечный двигатель. Он должен, по идее, совершать работу вечно без подвода энергии, но так не бывает! Это противоречит законам физики! А машина времени... Ну невозможно пе-ремещаться во времени так же свободно, как и в пространстве! Мы можем лишь с одной скоростью двигаться по временному потоку и делаем это непрерывно. Вообще по времени перемещается абсолютно всё! Но скорость одна и та же: шестьдесят секунд в минуту, шесть-десят минут в час, двадцать четыре часа в сутки... Так продолжается уже четырнадцать мил-лиардов лет, и хотя бы раз кто-нибудь пожаловался - ан нет, оказывается, это всех почти уст-раивает!
- Ну, положим, не всех, - сказал Лёня. - Значит, есть всего два невозможных аппарата. А все остальные - возможны?
- Можно сказать и так.
- И человек сможет сделать их все?
- Возможно. Но большинство из них - лишь в наших фантазиях до поры до времени.
- Я думаю, что космический прогресс может пойти вперёд, если техника будет неуклонно развиваться. И может быть, я ещё доживу до городов на Луне и на Марсе... - сказал Лёня.
- Очень может быть. Но у правительства на все космопроекты нет денег.
- А на технопроекты?
- Их финансирует не государство, а тот, кто их осуществляет.
- И как же, наверное, трудно изобретателям...
- И не говори. Но всё же они ухитряются делать хоть что-то. Вот кто-то из них года три назад воплотил в жизнь флешку с бесконечной памятью. Правда, их производство ещё не налажено.
- Я думаю, что прогресс сейчас идёт довольно медленно. А я, например, хочу гиперпро-странственную сумку и билет до Луны и обратно!
- Все этого хотят. Но никто не может сделать.
- И это главная проблема современности.
- Это точно.
Повисла пауза. Наконец Склянский сказал:
- Лёня, а как ты думаешь, как возникла Вселенная?
- Нам в школе говорили, что это случилось из-за того, что одна точка взорвалась.
- Это так в понимании простых людей.
- Что Вы хотите этим сказать, Эдмунд Мечиславович?
- Несколько лет назад была выдвинута теория, что Вселенная существует циклично.
- А как это?