Грабин: «Дмитрий Федорович, как я мог вам говорить о том, о чем вы меня не спрашивали».
Устинов: «Вы, прежде чем обещать товарищу Сталину, черт вас побери, хотя бы по долгу службы поставили бы директора и меня в известность!»
Грабин: «Передо мной был поставлен вопрос неожиданно и прямо в лоб!.. Кстати, Амо Сергеевич сидел рядом. Разговор с товарищем Сталиным происходил из его кабинета. И не мне судить, почему Генеральный секретарь ЦК не пожелал разговаривать с ним».
Молодой нарком, еще ни разу не побывавший на нашем заводе, в резкой форме выразил свое недовольство и, не попрощавшись, положил телефонную трубку.
По-человечески можно понять состояние Грабина, который был старше Устинова на восемь лет. Его, признанного главного конструктора, генерала, отчитали как провинившегося подростка, и не по сути дела, а за нарушение субординации. И кто отчитал? Бывший директор завода “Большевик”, который не успел еще своей работой доказать соответствие высокой должности наркома, который не знал истинных возможностей грабинского КБ в производстве пушек.
В дальнейшем Василий Гаврилович часто встречался с Устиновым, но отчуждение друг к другу у них не только сохранилось, но и усилилось. Еще перед войной Сталин разрешил Грабину обращаться к нему напрямую, и Василий Гаврилович в срочных случаях так и поступал. Это сильно раздражало Устинова, и однажды он пригрозил, что “сотрет в порошок” Грабина, если тот будет и дальше решать вопросы, минуя НКВ, через голову министра. И жизнь показала, что это были не пустые слова...»41
Грабин не только не боялся Устинова, но и глубоко презирал его. До марта 1953 г. это сходило с рук Василию Гавриловичу, поскольку Сталин считал Грабина «высшим авторитетом по артиллерийской технике». Но и после смерти Сталина Грабин продолжал третировать Устинова. В неприязни к своему министру Грабин доходил до мальчишества. К примеру, на территорию ЦНИИ-58 было два въезда: западный со стороны Ярославского шоссе и восточный — со стороны станции Подлипки. Если Устинов въезжал через западные ворота, то Грабин покидал свою территорию через восточные. Прямо как у А.С. Пушкина в «Евгении Онегине»:
Но так как с заднего крыльца
Обыкновенно подавали
Ему донского жеребца,
Лишь только вдоль большой дороги
Заслышит их домашни дроги...
Увы, Грабин не был вольным помещиком. В 1954 г. Устинов обратился к первому заместителю министра среднего машиностроения42 Ванникову с предложением передать ЦНИИ-58 в ведение этого министерства. Найден был и повод: в это время И.В. Курчатов выступил с идеей серийного производства ядерных реакторов на быстрых нейтронах для исследовательских и энергетических целей.
В августе 1954 г. постановлением Совета Министров ЦНИИ-58 было передано Минсредмашу. Причем его началь
ником назначили академика А.П. Александрова, а В.Г. Грабин был переведен на должность начальника отделения.
В последующие месяцы в ЦНИИ-58 был спроектирован и изготовлен реактор на быстрых нейтронах с жидкометаллическим теплоносителем. Тепловая мощность реактора составляла около 5000 кВт. Реактор предназначался для Физико-энергетического института в городе Обнинске.
Артиллерийская и ракетная тематика в ЦНИИ-58 была сокращена, но не ликвидирована. Тем не менее даже сам факт передачи ЦНИИ-58 Минсредмашу сразу парализовал работы над ствольной артиллерией и ракетными установками. Дело в том, что в СССР существовала неоправданная система допусков, по которой даже самому крупному специалисту одной отрасли нельзя было знать даже в общем виде о работах в другой отрасли. И вот генералы из ГАУ не могли попасть по служебным делам к Грабину, поскольку их допусков «не хватало», чтобы пройти проходную предприятия Министерства среднего машиностроения. В конце концов частично это проблему уладили, но на первых порах она попортила много крови артиллеристам.
Надо ли говорить, что в Совет Министров СССР и ЦК КПСС посыпались индивидуальные и коллективные письма заслуженных артиллеристов с просьбой вернуть Грабина на должность начальника ЦНИИ-58 и уделить большее внимание артиллерийской тематике.
Двадцать второго февраля 1956 г. Грабин присутствовал на торжественном собрании в Центральном театре Советской Армии по случаю годовщины Советских Вооруженных Сил. Василий Гаврилович сидел на сцене в президиуме, недалеко от него расположился Председатель Совета Министров маршал Н.А. Булганин. После окончания заседания Булганин подошел к Грабину и попросил рассказать о своей работе и состоянии дел в ЦНИИ-58. Разговор длился всего несколько минут, но имел серьезнейшие последствия.